Мешок шлепнулся к ногам Ваймса.
– Сложный случай Беспламенных Колик, – поведала госпожа Овнец. – Надеюсь, мы успели вовремя…
Дракон выбрался из мешка и огляделся в поисках чего-нибудь такого, что можно сжечь. Все осторожно попятились.
Затем дракон скосил глаза и икнул.
Известняковая таблетка вылетела из глотки и отскочила от стены.
– Ложись!
Они бросились к ближайшему укрытию, которым оказались поилка и насыпная куча отработанного шлака.
Дракон еще раз икнул и озадаченно склонил голову.
А потом он взорвался.
Когда дым рассеялся, Ваймс и женщины подняли головы и посмотрели на грустный маленький кратер.
Госпожа Овнец извлекла носовой платок из кармана кожаного комбинезона и высморкалась.
– Глупый маленький шельмец, – произнесла она. – Ну что ж… Как дела, Сэм? Ты встречался с Хэвлоком?
Ваймс кивнул. Наверное, до конца жизни, поду-мал он, ему не удастся привыкнуть к мысли, что у патриция Анк-Морпорка есть имя и что кто-то знаком с ним настолько близко, что может позволить себе это имя произносить.
– Я размышлял о завтрашнем ужине, – произнес он с отчаянием. – Знаешь, я действительно не думаю, что смогу…
– Не говори глупостей, – возразила госпожа Овнец. – Тебе понравится. Давно пора завязать знакомство с Нужными Людьми. Ты понимаешь это не хуже меня.
Ваймс уныло кивнул.
– Значит, будем ждать тебя в восемь, – сказала она. – И не смотри на меня так. Этот ужин поможет тебе чрезвычайно! Ты слишком хороший человек, чтобы ночами шататься по темным улицам. Пришло время принять этот мир.
Ваймс хотел сказать, что ему нравится шататься по темным мокрым улицам, но передумал. На самом деле не очень-то и нравится. Просто ничем другим он никогда не занимался. Он думал о значке примерно так же, как о своем носе. Нос невозможно ни любить, ни ненавидеть. Он просто есть, и всё. То же самое можно сказать о главном атрибуте стражника.
– Пока что беги, а завтра мы отлично повеселимся. У тебя есть носовой платок?
Ваймса посетила легкая паника.
– Что?
– Дай его мне. – Она поднесла платок к его рту. – А теперь плюй…
Ваймс послушно плюнул, и она стерла с его щеки грязь. Одна из взаимозаменяемых Эмм издала тихий смешок, на который госпожа Овнец не обратила ни малейшего внимания.
– Вот, – сказала она. – Так гораздо лучше. А теперь ступай и сохрани покой на улицах ради всех нас. Но если захочешь сделать что-то действительно полезное, можешь поискать Пухлика.
– Пухлика?
– Вчера ночью он сбежал из загончика.
– Что? Дракон?
Ваймс простонал и вытащил из кармана дешевую сигару. Болотные драконы нередко докучали горожанам.
Люди покупали их, когда они вырастали до шести дюймов в длину, в качестве симпатичных домашних зажигалок. Но затем, когда дракончики начинали портить мебель огнем и оставлять разъеденные кислотой дыры в коврах, полах и потолках подвалов под ними, их выгоняли на улицу на произвол судьбы.
Госпожу Овнец это ужасно возмущало.
– Мы отобрали его у кузнеца, что на Легкой улице. Я сказала ему: «Любезнейший, перестаньте издеваться над животным. Пользуйтесь горном, как все нормальные люди». Бедняжка Пухлик…
– Пухлик, значит? – пробормотал Ваймс. – Огонечку не найдется?
– У него синий ошейник, – добавила госпожа Овнец.
– Ладно, хорошо.
– Он пойдет за тобой как ягненок, если решит, что у тебя есть угольное печенье.
– Хорошо. – Ваймс принялся хлопать себя по карманам.
– В такую погоду они немного нервные.
Ваймс склонился над загончиком с детенышами и извлек оттуда самого мелкого, возбужденно хлопавшего крыльями. Дракончик отрыгнул короткой струей голубого пламени. Ваймс быстро прикурил.
– Сэм, мне не нравится, когда ты так делаешь.
– Извини.
– Так что если бы ты мог попросить юного Моркоу вместе с этим милейшим капралом Шноббсом поискать для меня Пух…
– Никаких проблем.
По какой-то загадочной причине госпожа Сибилла – во всех других отношениях весьма проницательная дама – продолжала считать капрала Шноббса дерзким, но милым плутишкой. Это всегда озадачивало Ваймса. Возможно, так работает притяжение противоположностей. Овнецы были высокороднее горных орлов, в то время как капрала Шноббса было трудно принять даже за человека.
Когда немного позднее Ваймс шел по городу в ржавой кольчуге поверх кожаной рубашки и в нахлобученном на голову шлеме, ощущая сквозь изношенные подошвы сапог булыжники мостовой Акрского переулка, никому из прохожих даже в голову не могло прийти, что этот человек со дня на день женится на богатейшей женщине Анк-Морпорка.