Я думаю, что недопущение женщин к отправлению молений — не только пережиток патриархата, но и следствие глубокого подозрения, что Бог у них не совсем такой — и уж точно, они у Него просят не совсем того же, что мужчины.
Впрочем, в томлении духа братья и сестры едины.
Вот Слово, родившееся из общения, а вот — Зверь, знающий только свои желания. Есть о чем жаловаться Слову, как есть о чем выть Зверю. Они — помеха друг другу, и в то же время им друг друга не хватает. Жалобы и вой становятся пением и плачем.
Чтоб ощутить себя в плену страстей, рождается Душа.
Пока этот текст еще не достучался до слов, я думал, что буду писать другую книгу. Уже тогда я чувствовал, что на подходе смена Царств, но мне казалось, что грядет новый Матриархат.
Казалось, что с приходом Биологического Царства должна измениться роль женщин.
Мне казалось, что их философское Молчание, не прерванное шумом феминизма — не только следствие существующего общественного устройства, но и неосознанное Стремление Охранить Тайну До Лучших Времен.
Мне казалось, что Лучшие Времена на подходе, хотя бы потому, что всё, что можно, уже покорено, и пришло время женскому делу — обустройству.
Мне казалось очевидным, что освобожденный в будущем от первобытно-случайных перипетий воспроизводства Женский Ум должен превратить Мир в новое место, в котором новые этика и эстетика принесут всем нам новую, небывалую оргастичность восприятия и бытия.
Я хотел написать об этом книгу, но пишу другую, потому что успел понять: «выше головы не прыгнешь», пусть женщины сами пишут о себе.
А мне — гораздо проще рассуждать, «как рождается Душа», чем представлять себе, каково жить без пениса.
Размышляя о женщинах, я понимал, что только социальными причинами нельзя объяснить тот факт, что все великие философы — мужчины: Великая Статистика Молекулы не терпит отсутствия исключений.
Прошу прощения у Великих за метафору, с помощью которой я хочу поделиться тем, что пришло ко мне сейчас из-за Стены.
Прощения-то я прошу, а вот прощен буду вряд ли.
Великие молчат, даже если они меня слышат, во что я не верю, но чего, как объективный человек, исключить не могу.
Молчать не будут живущие — те, кого я могу обидеть или даже оскорбить, потому что собираюсь сравнить сейчас духовных кумиров со сперматозоидами.
39. Сексуальность взаимодействий
Когда сперматозоид внедряется в оболочку яйцеклетки, по ней распространяется Сигнал, делающий ее непроницаемой для остальных хвостатых соискателей: выигрыш состоялся.
Запускается кухня Творения.
Сила Желаний делает механизм воспроизводства статистически беспроигрышной лотереей.
И вот, заглянув в себя, каждый выигрыш может гордо поднять голову и сказать, а кто я, если не Личность?
Глядя туда же, мыслящий должен склонить голову и признаться, что он Раб.
— Раб Божий, — говорим мы о себе поколение за поколением, чтобы иметь в составляющем Символ Веры наборе Сияние Света и Громовой Глас — ну не кровь же и не слизь! Потому что кроме Великой Статистики Молекулы есть Великая Сила Духа.
Великая Сила Духа возникает из способности Воплощений осознать свое Бытие.
Самое сложное понятие, с которым приходится иметь дело, обозначается простым словом осознать.
В неизвестносколькомерном пространстве Внутреннего Мира Кай видит себя желающим и страждущим — и в то же время видит себя видящим, отделяясь от желаний и страстей. Это и есть Сознание, от него происходит Гордость, приводящая к жизни понятие Дух.
Стою на горе, открывающаяся панорама меня вдохновляет.
Я уже забыл одышку во время подъема, я не думаю о том, что если сейчас прыгну, то разобьюсь — и не поможет, если во время непродолжительного полета махать руками, потому что если у тебя нет крыльев, такой вид полета называется падением.
Желание летать без крыльев ни на чем не основано, но во внутреннем мире летать можно как угодно.
Впрочем, если разобраться, то и там я не летаю, а только вспоминаю о полетах, потому что со времени детских снов более острых впечатлений такого рода, пожалуй, что и нет.
Между прочим, этот опыт вне конкуренции даже с дельтапланеризмом, потому что неожиданно возникавшая во сне способность лететь не требовала ни умения, ни усилий, а только дарила — пусть вместе с замиранием сердца — счастье бытия.
Сейчас не время фантазировать, от кого этот подарок, но вполне уместно констатировать, откуда. Ответ очевиден: из-за Стены.
Вдруг я понял, что мои представления о Стене изменились.