Толпа задумалась. Менелай недоуменно переводил взгляд то на Агамемнона, то на других военачальников, задумчиво стоявших среди своих подчиненных. Внезапно на трибуну шагнул старый воин Терсит, знаменитый тем, что виртуозно овладел мастерством бесконтактного боя. Это был симпатичный плешивый мужчина низкого роста, хромоногий, косоглазый и горбатый. Слегка заикаясь, он выступил с речью:
- Братва! Все вы хорошо знаете мое отношение к прогнившей знати и выдуманным ею олимпийским богам, которых, как известно, не существует. Вот и сейчас достоподштанный Агамемнон сетует, что Зевс то уговаривает его воевать, то отговаривает. Щедро унавозживаемый своими мыслями Агамемнон забыл упомянуть, что за время кампании его личное благосостояние увеличилось в 13,68 раз. Если до похода на Трою в его декларации была зафиксирована лишь скромная двухэтажная дача под Микенами, то теперь у него десятки роскошных вилл, расположенных в самых живописных уголках страны. И ему все мало! Будучи по возрасту степенным малоазартным мужчиной, злозадый Агамемнон норовит собственноручно испортить каждую пленницу, вследствие чего поссорился с единственной нашей надеждой в этой войне - могучим Ахиллом, кстати, таким же жадным мудозвоном. Он предлагает нам замену в виде Аякса. Браво! А почему бы не меня? Ха-ха-ха-ха-ха!!! Представляете, выхожу, Гектор меня видит, бледнеет, падает на колени и сразу сдается! Смешно? А почему вам не смешно, когда вам в качестве главного героя втюхивают какого-то второсортного Аякса, которых, как известно, несколько?
- Поэтому я не предлагаю, а требую немедленно собираться домой. Вместе с народом мы спросим у гнуснопрославленных военачальников, кто виноват в смерти наших соотечественников. В том числе не забудем поинтересоваться у нашего вечного спортсмена Менелая, почему из-за его неумения восходить на жену должны были погибнуть тысячи отборных юношей, у которых даже не было ни единой попытки. Если он восходил на нее так же ловко и по-ослиному упрямо, как руководимые им отряды на ворота Трои, многое становится ясным. Впрочем, кто из вас видел Менелая хоть в одном ночном бою? Да и в дневных сражениях, честно говоря, я его не особо вспомню. Вот такие вот у нас братья-лидеры! Один - беспринципный ворюга, второй - бесхарактерный пижон. Я все сказал!
Внимая этим неожиданным речам, толпа сначала замерла, а потом разразилась бурными продолжительными аплодисментами, резко переходящими в овацию. Начали раздаваться дерзкие возгласы: "Правильно!", "Долой олигархов!", "Даешь монотеизм!" и другие. Терсит, конечно, всегда был человеком злоязыким, но такого революционного рвения от него никто не ожидал. Смельчака подхватили на руки, и толпа радостно двинулась в сторону кораблей. Оника поразили не столько дерзкие речи Терсита, сколько выражение его лица, которое по мере произнесения легендарного монолога странно менялось, становясь все более испуганным. К моменту, когда он оказался в роли знамени, Терсит буквально плакал и что-то шептал, но его уже никто не слушал.
Протиснувшись поближе, Оник пошел рядом с людьми, несущими старого воина. Бунтарь горько бормотал: "Как же это так, братцы. Видит Зевс пречистый, никогда не сомневался я в наших богах. Никогда не посмел бы я говорить такие речи супротив славных героев и мудрых военачальников. Видит Зевс пресветлый, ведь я просто хотел выразить народную поддержку Агамемнону Атреевичу. Я всего лишь хотел, чтобы он меня приметил и, может быть, немного наградил. Как так получилось, не пойму, хоть убейте. Я же не хотел всего этого говорить. Как же это так, братцы". Бедняга не знал и не мог знать, что в момент выступления на его голосовых связках, как на своей знаменитой кифаре, играл златокудрый Аполлон. Такое хитроумное вмешательство в события было хоть и не совсем корректным, но считалось среди богов допустимым. Выбравшись из ликующей толпы, в которой Оник, к своему изумлению, заметил и непримиримого вояку Клония, молодой спартанец возвратился к своим. Менелай беседовал с Агамемноном, Нестором, Диомедом и другими военачальниками, причем выглядели все они не слишком удрученными. Оник попросил разрешения обратиться и вкратце рассказал о странном поведении Терсита. Агамемнон понимающе кивнул головой.
- Этот Терсит, сколько его помню, всегда только заискивал и попрошайничал. Его устами сегодня говорил либо Аполлон, либо Афродита - их почерк. Но все в рамках правил. Более того этот бог, кто бы он ни был, только поспособствовал нашему замыслу - почистить славные древнегреческие ряды от потенциальных дезертиров. Слышите? Уже началось.
Вдали послышались крики и глухие удары. Минут через десять поредевшая и обновленная дюжими мускулистыми воинами толпа снова собралась на площади. Многие из старожилов стояли с виноватыми окровавленными физиономиями. На трибуну опять взошел Агамемнон.
- Насколько я понимаю, народ решил воевать до последнего конца? Да?
- Да, - прозвучало достаточно громко, но недостаточно слаженно. Основной звук обеспечили новоприбывшие, при этом они жестко ткнули в старожилов своими пиками, в результате чего на выходе получилось нечто похожее на душевное застольное многоголосье.
- Не слышу?
- Да!!! - наконец четко разобралась в своих желаниях толпа.
- Но я не вижу среди вас смелого и решительного правдоруба Терсита. Неужели он поехал домой в одиночку?
- Никак нет, о, великий Агамемнон, - выступил из толпы человек, в котором Оник узнал знаменитого Одиссея. - Я побеседовал с ним, и теперь он сможет плавать исключительно на лодке Харона. Все получилось очень нелепо. Я спросил у него, с каких это пор простые солдаты суют носы в документацию начальников и не наблюдается ли здесь троянского следа. Увидев, что Терсит ничего не может возразить по существу, я собрался было уходить, но он вдруг решил напасть на меня. Да так неловко, что напоролся пахом прямо на мой меч. Естественно, он упал, я же отвернулся и пошел на митинг. К несчастью, вдобавок к неприятному ранению, проходящий мимо Аякс случайно наступил бедолаге на голову. В общем, Терсит умер, так и не успев воплотить в жизнь свои прогрессивные идеи. Хорошо это или плохо, теперь могут решать только боги.
- Ха-ха-ха! Узнаю хитроумного Одиссея! Даже грубые вещи описывает изящно и интеллигентно. Остальные участники этого небольшого похода в ширину, я так понимаю, никуда ехать и не собирались, а просто решили размяться, что очень правильно. Я забыл в первый раз сказать, что через три часа у нас состоится решающая битва. Я после ночного боя договорился об этом с Гектором Приамовичем. Кстати, всех, кто окажется в первых рядах, ожидает приятный сюрприз. Обещаю, будет интересно...
V
Древнегреческое войско медленно двигалось к воротам осаждаемого города. Оник с Писистратом вынужденно шли в первых рядах, так как им полагалось прикрывать спину Менелая. Новичок заметно волновался, ведь это было его первое сражение. Писистрат, по его собственным словам, был опытным воином, но в бой тоже шел с явной неохотой. "Не люблю я эти бессмысленные махания копьями, любой спор можно решить словами" - говорил он Онику. Наконец, древние греки подошли к стенам Трои, где их уже ожидали противники. По примерным подсчетам Оника, троянцев было меньше раз в сто, но, к его удивлению, их это не слишком пугало. Остановившись примерно за двадцать шагов до соперника, греки начали разминаться. Внезапно из толпы троянцев вышел человек среднего роста и сложения с интеллигентным, хоть и немного глуповатым лицом.