- Это точно, - сказал старый перевозчик Харон. - Когда я был молодым - чего вы ржете, был, был, - у моей матери Нюкты была мечта: устроить меня помощником виночерпия на Олимпе. Место, сами понимаете, хлебное. Свежий воздух, солнечные ванны, опять же, бесплатное питание. Но, к сожалению, я оказался к этому делу не подготовлен. Взяли меня на стажировку, показали начальный фронт работы - мыть половники и амфоры. Отлично, сделаем, это не Евклидова геометрия. Но к несчастью оказалось, что перед началом смены у них неукоснительно соблюдаемая традиция: по пару стаканов за здоровье богов принять. А меня ведь мать в строгости держала, я горячительных напитков сроду не употреблял. Вот и развезло с непривычки. Любимый сосуд кого-то из богов даже кокнул, хорошо хоть не Зевсов.
- Поглядел на меня шеф Ганимед, да и забраковал, хотя изначально я ему приглянулся. А ведь мать меня именно потому никогда не угощала, что в виночерпии готовила. Наливал-то я как бог, дали бы мне только мастерство свое тогда показать. Никогда не проливал ни капли и разбавлял только в идеальных пропорциях. Но не судьба, так как любящая мать слишком обо мне заботилась. Все ведь в жизни не предусмотришь. Нет, я не жалуюсь. Я, слава Зевсу, обут-одет, честно зарабатываю свой кусок хлеба, пользуюсь уважением клиентов и сослуживцев. Но если бы не эта мелкая деталь, ведь могла моя жизнь сложиться и по-другому?
- Если я тебя правильно понял, дружище Харон, ты намекаешь, что я не такой великий учитель, каковым меня описывают легенды, и где-то позволил себе совершить столь же грубую ошибку, как не научить пить будущего виночерпия? Возможно, возможно...
- Что вы, и в мыслях не было, уважаемый Хирон! Как вы могли такое предположить. Просто к разговору пришлось. Конечно, Ахилл распустился только после того, как ушел от вас.
- По-моему, хорошее воспитание важно, но это не самое главное, - вмешался в разговор Оник. - Все равно любой ребенок рано или поздно сталкивается с миром взрослых, который может существенно отличаться от его детского и даже подросткового восприятия жизни. Происходит резкий переворот сознания, и на этом этапе человек может во многом пересмотреть приобретенные знания и навыки, еще не понимая их истинной ценности. Я думаю, перелом в поведении Ахилла случился именно в тот момент, когда он ушел из-под вашей мудрой опеки и попал в окружение обычных людей, для которых его физическая сила была гораздо большим достоинством, чем прочие знания. Важно не терять юношей именно на этапе перехода во взрослую жизнь, но где набрать компетентных педагогов? Такого уровня учителей, как вы, на всю Грецию раз-два и обчелся.
- А ты, дружище, я посмотрю, парень толковый. У кого занимался? У Кротоса или, может, Орея.
- Что вы. У меня за плечами только спартанская школа номер три имени Менелая для детей из неблагополучных семей.
- Неплохая у него система, как я посмотрю, раз таких ребят выпускает. Хотя сам Менелай, между нами, при общении не произвел на меня впечатления гиганта мысли. Скорее, наоборот.
- Да дебил он, этот ваш Менелай, - внезапно со злобой сказал Клоний, - здоровья много, а совести и знаний - как у кентавра пальцев на ногах. Извините, Хирон. Сколько ребят из-за него полегло. Если бы не моя уникальная система подготовки - система Клония, слыхали? - троянские кони уже бы в Афинах стояли.
- Слышал кое-что, дружище Клоний, но из уважения к твоей смерти ничего плохого не буду сейчас говорить. Воины, конечно, для того и предназначены, но не во время же тренировочного процесса и в таком количестве. Аид нас сейчас всех рассудит. А тебе, парень, учиться основательно надо было. Живы, к сожалению, еще в нашей стране эти социальные предрассудки. Учатся только по блату, а талантливым безродным беднякам остается пахать и до старости в захудалых тавернах философствовать. Так ты, значит, воин и погиб в сражении?
- Так точно! От руки самого Гектора! - не преминул похвастаться Оник.
- Ого! Так ты получается такой герой, что тебя выбрали с самим Гектором сражаться?
- Какое там! - ехидно сказал Клоний, немного недовольный реакцией Хирона на свою уникальную систему подготовки. - Просто под руку попался, не успел увернуться.
- Ну что же, и так бывает. А ты сам-то как погиб?
- От вражеского копья, направленного в спину предательской рукой.
- Тоже красиво. А ты, парень, от которого я еще не слышал ни слова?
- А кто его знает, - пожав плечами, сказал Маврадаки. - Я как команду услышал, глаза закрыл и вперед побежал. Что дальше было, не помню.
- Вояка! - противно захохотал Клоний. - В атаку с закрытыми глазами, как баба.
- Не всем же быть такими отважными, как ты. Трусы тоже необходимы, чтобы выгодно оттенялись достоинства не только героев, а и воинов средней руки. Как звать-то тебя, юный дружище? Откуда ты?
- Зовут меня Маврадаки, я из Родоса.
- Красивое место, но опасное. Говорят, там буквально кишит змеями.
- Точно! Язык у Маврадаки как змеиное жало - так и норовит ядовитой желчью брызнуть, - снова влез Клоний, но осекся под укоризненным взглядом Хирона и замолчал.
- Да, змей была тьма. Даже дракон один жил. В принципе, они никому не мешали, но маленькие дети пугались. Не все же Гераклами рождаются, чтобы с колыбели змей душить. Вот и позвали героя Форбанта, чтобы он их истребил. Почему сами не могли, сказать трудно. Вероятно, виновата наша классическая родосская лень...
- Этот Геракл своими подвигами здесь уже всех достал, - перебил рассказчика перевозчик Харон. - То богу Танатосу морду набьет, то Цербера ночью с цепи украдет, то вот самого великого Хирона сюда направил.
- Я не в обиде, дружище, - спокойно сказал кентавр. - Надоело мне, честно говоря, этих героев воспитывать. Пока они маленькие, то ребята славные. Слегка подрастут - начинается буйство. Плюс соседи мои по кентаврийскому племени: пьют, ругаются, дерутся, песни всю ночь горланят. С возрастом все это стало утомлять, так что этот несчастный случай пришелся кстати. А что Геракл в Аиде буянит регулярно, так такая у него натура, понимать надо. Сын Зевса, мажор, а всю жизнь должен что-то доказывать, подвиги непонятные совершать. Естественно, это сказывается на психике, темпераменте. А чего мы остановились? Приехали?
- Приехали, да пока не туда. Весло сломалось, туды его в качель.
- А что же ты без запасного работаешь?
- Как раз запасное и сломалось, уважаемый Хирон. Основное я Гефесту на плановый техосмотр отдал.
- Ай, беда! Что же делать теперь? Может, попросим какую-то из летающих мимо гражданочек, чтобы сообщила о поломке куда следует? Вот, кстати, кто-то призрачный колеблется. Гражданочка, дружище, можно вас на секунду. Унеслась сразу, испугалась что ли.
- Это богиня мщения Эриния. Они наверху всех пугают, а здесь каждой тени боятся.
- Понятно. Вообще-то, это твоя работа, дружище Харон. Решай сам возникшую проблему.
- Честно говоря, в первый раз за много веков у меня такое. Я уже забыл и инструкцию на этот случай.
- Так что нам теперь, целую вечность здесь сидеть? А души остальных умерших пусть на берегу вечно маются? Ну и организация у вас! Дай сюда весло. Да... В принципе, грести можно, но физически трудно.
- Сразу говорю, я не потяну, я старик, мне и нормальным веслом непросто работать. Вам тоже по статусу не положено. Пусть молодые кто-то. Этот родоссец точно не годится, этот слишком мелкий, остаешься только ты, Клоний.