Хазария изменилась. Раньше это была типичная «кочевая империя», связанная, как и все пластичные образования подобного рода, сетью династических браков, интересами общей безопасности и, по возможности, общей наживы, о чем должен был заботиться владыка своих подданных – тюркский каган. Теперь часть населения осела в городах, живя уже не войнами, а торговлей и земледелием. Степнякам трудно было принять такой образ жизни, так же как и новую, совершенно непонятную им религию: Хазария издавна была поликонфессиональным государством и не ведала религиозных приоритетов. Возможно, с принятием иудаизма изменился статус самого кагана и власть фактически перешла к «беку». Общепризнанный научный авторитет по истории Хазарии М.И. Артамонов пишет о том, что беком был и «царь Булан», от которого и произошла династия хазарских «царей». Родовая аристократия, недовольная тем, что «беки» превратили кагана «в бессильного сакрального царя», восстала против них. Прежде бек отвечал за набор ополчения и пополнение казны. Именно в интересах бека было упрочение городов, сосредоточение богатств в одном месте, развитие торговли, системы взимания дани с соседей, то есть некое плановое хозяйство, противостоящее анархии рискованных военных походов. Бек был заинтересован в передаче власти по наследству для ее стабилизации и в уменьшении роли старой племенной аристократии. В общем-то, именно в интересах бека (царя) было принятие иудаизма, провозглашающего веру в единого Бога: предполагалось, что это сплотит массу племен, входящих в каганат. Но попытка создать в каганате более жесткую государственную структуру не удалась, а возможно, и не могла удаться на таком «продувном» месте, как поволжские и причерноморские степи, которые всегда были столбовой дорогой кочевников. В результате города с оседлым населением и степь стали жить разной жизнью. Иудаизм приняла только хазарская верхушка, и теперь «царю», чтобы иметь под рукой верных воинов, недостаточно было, как прежде кагану, кликнуть клич степнякам – пришлось нанимать наемников. Первыми в этой роли выступили гузы, откочевавшие на Волгу из дельты Сырдарьи, где в IX веке их застигла настоящая экологическая катастрофа, когда река сменила русло. Гузы вели образ жизни, очень похожий на образ жизни оседлых хазар дельты; однако сотни лет возделывавшиеся поля, бахчи и виноградники в одночасье остались без воды – и гузы рассеялись по степи. Часть из них добралась до Волги. Этнически гузы были тюрками (как и большая часть племен Хазарии), но, кроме того, они были подданными хорезмшаха и, следовательно, мусульманами. Не странно ли, что мусульмане – недавние враги – стали охранниками хазарского двора? Нет. В новой Хазарии действительно все переменилось: интересы торговли требовали добрых отношений с исламским миром. В международных отношениях Хазария ориентировалась теперь не на Византию, а на мусульманский Восток. Что же касается Византии, то в Итиле скорее были заинтересованы в войнах, в которые постоянно была вовлечена бывшая союзница Хазарии, «связывая» тем самым активность арабов и «отколовшихся» венгров и булгар.
В конце концов именно из Ирана, вернее, из двух маленьких горных княжеств, хазарские правители стали приглашать к себе наемников, решив, что гузы значительно уступают в воинской доблести воинственным горцам. Разумеется, наемникам надо было платить. А поскольку приезжали они «на службу» с семьями, содержание их обходилось недешево. Откуда же брать для этого деньги? Начались войны, нацеленные на то, чтобы обложить данью соседние народы.