Лето провели в деревне Ново-Сиверской на реке Оредеж с дружественными семьями Урлаубами и Голубятниковыми. П. К. Голубятников был учеником Кузьмы Сергеевича, дружил с ним, бывал у него в Детском Селе. С семьей инженера-химика Л. Л. Урлауба Петровы-Водкины познакомились в 1926 в Шувалове и с тех пор поддерживали самые тесные отношения. В 1930 Петров-Водкин крестил двухлетнюю Таню Урлауб[720]. В Сиверской было написано полотно «Девочка с куклой (Портрет Татули)».
Петров-Водкин работает над картиной «Пушкин в Болдине». 1936. Бумага, карандаш
Эскиз картины «Пушкин в Болдине». 1936. Бумага, графитный карандаш.
Пушкин. Этюд для картины «Пушкин в Болдине». 1936. Бумага, графитный карандаш. Все — Всероссийский музей А. С. Пушкина, Санкт-Петербург
В Ленинграде продолжает работу над начатой в 1936 картиной «Пушкин в Болдине». Для фигуры Пушкина художнику позировал его друг Л. Л. Урлауб[721]. Картина была предложена на Всесоюзную пушкинскую выставку 1937 года, но отклонена выставкомом, уничтожена автором. Рисунки (этюды и эскизы) к картине были показаны на персональной выставке художника 1936–1937.
«Я смело могу сказать: на творчестве Пушкина, его пластических образах, строгости, простоте рисунка я учился живописи. И поэтому моя работа над Пушкиным для меня не является случайностью.»[722].
«Что касается, моей дальнейшей работы, то я остановился на том, чтобы дать Пушкина в Болдине. Одиночество, интриги столицы, Пугачев, проба исторического исследования, — вот эти моменты. Но дело в том, что в самом Болдине ничего интересного я не нашел; мне запомнилась только комната приказчика и деревянные стены. Мне кажется, что в Болдине должны быть деревянные струганные доски на стенах, и вот я беру их, чтобы придать комнате более деревенскую обстановку, даю также дедовский диван, зеркало. <…> Но имеется большая трудность в слиянии образа Пушкина, уже навеянного историей, с живой личностью, установить здесь пропорции очень трудно. Я был на его квартире на Мойке, обошел ее всю, все осмотрел и теперь начинаю понимать, что мне нужно»[723].
«Пушкин <…> После большого промежутка времени я снова берусь за его портрет. Хочется показать его в период напряженнейшей работы. Это — Болдино. Пушкин один, в размышлении. Вечер весь дом спит… „Мчатся тучи, вьются тучи…“ Поэт в каком-то архалуке, наедине… Он уже много сделал, он парит где-то высоко… Может быть рождается „Скупой рыцарь“. Мне всегда было страшно обращаться к образу этого титана творческой мысли. Я не согласен с его голубыми глазами, глядящими с обычных портретов. Не знаю, удастся ли Пушкин. Я был в Болдино давно, и болдинская обстановка вспоминается с трудом. Но я уже делаю наброски. Хочется писать. Буду работать…»[724]
Девочка с куклой (Портрет Татули). 1937. Холст, масло. Национальный художественный музей Эстонии, Таллин
Закончил начатую в 1935 работу над картиной «Новоселье». Она была показана выставкому выставки «Индустрия социализма» в Москве в 1939, не была принята на выставку и отправлена на хранение в Государственную Третьяковскую галерею.
«В этой картине я стремлюсь передать великий исторический момент, когда наша страна, победив на фронтах гражданской войны, стала переходить к мирному строительству. Время действия — 1922 г. Весна. Рабочая семья получила новую квартиру в центре города. Прежний хозяин ее — фабрикант или банкир, очевидно, бежал за границу. В большой комнате с окнами на Неву собралось человек 20 — хозяева и их гости, простые, хорошие люди. В самом их подборе, в выражениях лиц, в одежде, в движениях я показываю и следы оставшейся позади гражданской войны и начало новой социалистической стройки. Общую тему „Новоселья“ можно сформулировать так: ленинградский пролетариат в момент перехода к мирному строительству»[725].
В издательстве «Детгиз» вышел в свет альбом (несброшюрованный) К. С. Петрова-Водкина «Фрукты и ягоды».
29 марта и 5 апреля в Ленинграде состоялся творческий отчет К. С. Петрова-Водкина в ЛОСХе. Первое собрание проходило под председательством М. Г. Манизера, второе — Е. А. Кибрика. Художник подробно рассказал историю своей жизни и творчества. Ответил на вопросы собравшихся.
«…я не был политическим революционером, но я несомненно был революционером в своей области! <…> у меня появилась такая фантазия: искусство это то, что дает возможность органического влияния на жизнь людей. И я до сих пор этого не теряю, этой фантазии, и считаю, что искусство может это сделать несомненно»[726].
720
Воспоминания Л. Л. Урлауба в книге:
722
Слова художника приведены в воспоминаниях жены:
724
726
Из выступления К. С. Петрова-Водкина на творческом самоотчете 29 марта 1938 в ЛОСХе. — Стенограмма (РГАЛИ. Ф. 2010. Оп. 2. Ед. хр. 44. Л. 10).