Я заинтересованно посмотрела на двоих самых близких, на данный момент времени, людей и поняла, что оказалась меж двух огней. Не надо быть гением, чтобы понять, что моя бабушка Влада, мягко говоря, недолюбливала.
-Я люблю ее, пани Софья, и сам кому угодно укажу на его место, если он обидит ее, - ответил он.
-Да, но только ты способен ранить ее в самое сердце, - парировала она. - Я предупредила.
-Может, хватит, - устало произнесла я. - Никто никого ни за что не бьет и, вроде, пока даже не посылает. Меня сейчас больше интересуют детали моей собственной биографии. Буду задавать вопросы в порядке их важности, по меньшей мере, для меня. Итак, - я посмотрела на двоих хранителей, в данном случае, моих секретов. - Во-первых, почему от меня столько лет скрывалась моя причастность к вашему миру, и почему, в конце концов, я не имела о них никакого понятия. Во-вторых, почему меня никоим образом не видно на изнанке мира, и если я все же такая крутая, как вы оба утверждаете, я не могу делать даже такие элементарные вещи, как чтение ваших мыслей. Судя по твоим словам, - я посмотрела на Влада, - этой простейшей способностью обладают даже младенцы. И, наконец, в-третьих, хотя, наверное, это надо поставить на второе место, а возможно, даже на первое - какого хрена получилось так, что ни сном не духом не знавшая о том, что я хранитель, умудрилась заполучить вашу мифическую связь, для которой, судя по всему, помимо чтения мыслей, требуется еще и ваш дурацкий мифический знак. И объясните мне, в конце концов, в деталях, что это такое и с чем ее едят. Пока все! Остальное по ходу!
Как я ни старалась держать себя под контролем, последние слова я произнесла все же несколько более эмоционально, чем планировала.
-Омичка, успокойся, - мягко проговорила бабушка.
-Я спокойна, как дохлый слон, - огрызнулась я. Вчерашние обиды вернулись с лихвой.
Влад отвернулся к плите и начал готовить кофе. Его кажущаяся невозмутимость могла провести кого угодно, но не меня. От него буквально волнами исходило сомнение, вина и... неуемное любопытство. Я с интересом глянула на него, и он, поняв, что я раскусила его, усмехнулся и пожал плечами. Хотя я и так знала, что это одна из его самых странных положительно-отрицательных, в зависимости от конкретной ситуации, черт характера, потому в ответ только покачала головой.
-Я смотрю, ты не менее Тамары заинтересован в получении ответов на эти вопросы, - усмехнулась моя бабушка, тоже посмотрев на него, и на этот раз он просто развел руками.
-Я могу уйти, - отозвался он.
-А смысл? - усмехнулась она. - Она все равно тебе все выложит потом, - и бабушка улыбнулась мне и задумчиво произнесла: - Все твои вопросы, Омичка, на самом деле, есть суть одного и того же и тесно взаимосвязаны друг с другом. Так с чего же начать?
-Почему вы ушли? - неожиданно спросил Влад. - Тогда, девяносто лет назад.
Цифра невольно резанула мой слух, и я с интересом посмотрела на родную бабку. Может, я приемная? Или Влад ошибся. Столько не живут! Во всяком случае, на столетнюю она уж точно не тянула, я ей с большим сомнением дала бы даже половину этой цифры. Забавно, я только сейчас подумала, что не знаю, сколько лет на самом деле моей бабушке.
-Омичка, не смотри на меня такими большими глазами. Да, я несколько старше, чем ты думала, но, с учетом сложившейся ситуации, тебя впереди ждет еще более продолжительная жизнь, - немного печально произнесла она. - А ушла я потому, что устала. Тот мир отнял у меня кое-что, что было мне дороже жизни, и я так и не смогла смириться с этой потерей. Лишать себя жизни, на мой, даже теперешний взгляд - это самая большая глупость, на которую только способна человеческая особь. Хотя, тогда, девяносто лет назад, не скрою, меня посещали подобные мысли. Неужели так много времени прошло? А ведь оно не лечит, вопреки всем утверждениям. Время всего лишь создает легкую пленку на твоей душевной боли, что-то вроде патины, не более того. Вся боль все равно навечно остается с тобой, особенно, когда неосторожно касаешься этого места, невольно обращаясь к воспоминаниям. Тогда выжить мне помогла именно вера в то, что дальше будет легче. Ерунда это все.
Мы оба с моим демоном молчали, ожидая продолжения, когда Влад вдруг чертыхнулся и схватился за тряпку. По кухне распространился прогорклый запах сбежавшего кофе.
-Простите, - сказал он и аккуратно, стараясь не обжечься, начал вытирать блестящую поверхность плиты. Я вскочила и начала помогать ему убирать последствия его разрушений. Вымыв джезву и подавая ее Владу, я заметила на себе заинтересованный взгляд своей бабушки.