-Тебя лишишь, пожалуй, - улыбнулся он и выпустил меня.
-Мика, вы все еще в прихожей топчетесь, - звонкий, высокий голос, раздавшийся от дверей комнаты, возвестил о том, что к нашему сборищу присоединился еще один участник. - Ну, как так можно! Саша, Аня, вы-то куда смотрите. Вашему отцу дай волю, он и вовсе устроит посиделки, не покидая прихожей.
В этот момент Влад сграбастал меня в свои объятия, и я окончательно расслабилась.
-Лиикочка, мы уже идем, честное слово. Мальчишки, хорош обниматься, еще успеете, вечер только начался, - подмигнул мне дядя Влада, и я снова почувствовала, как стремительно краснею.
Он подошел к своей жене, золотоволосой блондинке, с ярко-голубыми глазами и немного пухлыми губами и обнял ее за талию. Глядя на нее, я поняла, что Аня была практически полной ее копией, в то время как Алеку в наследство достались лишь глаза матери. Милослав потерся кончиком своего носа о ее висок, и в ответ она нежно глянула на него, улыбнулась и вокруг ее глаз тоже появились смешинки. Я на миг потерялась во времени и пространстве, невольно залюбовавшись этой парой. Вот оно настоящее, то самое неподдельное счастье. Тридцать лет, хотя я почти уверена, что намного больше, жить с одним человеком и по-прежнему смотреть на него как в первый раз. Вот где таится разгадка формулы любви. У меня дома царила доброжелательная атмосфера, которую тоже наверное можно назвать любовной, но отчего-то при взгляде именно на эту пару меня посетило не самое лучшее человеческое чувство - зависть.
Украдкой глянув на Влада, я немедленно наткнулась на его изучающий взгляд. Судя по всему, он уловил все мои чувства, до последнего вздоха. От этой связи иногда сплошные неудобства. Пока я раздумывала, над тем, что именно сказать ему на его действия он, молча, мягко, но настойчиво потянул меня в сторону комнаты, в которой уже скрылись Аня и Машка с Алеком. Подчинившись его воле, я обнаружила, что мы попали в гостиную, обставленную безусловно с высоким вкусом, но тем не менее не лишившую меня ощущения нахождения в другом временном измерении.
Влад, даже не притормозив, уселся в огромное кресло, стоящее у (о, Великие Магистры!) камина. Настоящий камин в сердце огромного, современного города! Мгновением спустя я уже восседала на его коленях. Судя по всему это было его излюбленное место в этом доме, потому как никто даже не стал оспаривать его выбор. Я во все глаза уставилась на огонь, все еще надеясь, что мне удастся разглядеть в его искрах и пламени признаки высокотехнической инженерной мысли. Судя по жару и мерному, успокаивающему треску поленьев, все было исключительно по старинке - дрова и огненный демон живущий в своем логове, поедающий их с яростным аппетитом изголодавшегося зверя.
-Родная не волнуйся ты так, тебе нельзя, - улыбаясь, неожиданно произнесла мама Алека и я, вздрогнув, тут же перевела взгляд с матери Алека на подругу. - Машенька, тут две самые грозные птицы, которых стоит опасаться, по сути, являются твоими ангелами-хранителями, и поверь мне, они сами готовы обидеть кого угодно за тебя.
Машка сморгнула и затравлено улыбнулась.
-Тома, я в восхищении, - одарила она меня взглядом голубых глаз. - Заставить Влада выставить двойной щит - даже Радомир, ни разу не смог добиться от него такого. А уж он выжимает из своих подопечных все соки, уж я то знаю.
Я нахмурилась и недоуменно посмотрела на своего демона. Он лишь улыбнулся и состроил непонимающее лицо.
-Мам, ты этих двоих еще на вольном выпасе не видела, - ухмыльнулась Анюта, стоя в дверях и надкусила бутерброд, который судя по всему, она стащила где-то по пути сюда.
-Анька, и ты туда же. Отца согнала, так теперь ты повадилась со стола таскать, - всплеснула руками Лиика.
-Я голодная, - с набитым ртом ответила она. - Не знаю как остальные, но я сегодня даже не завтракала. Нет, я не вернусь, мне и так хорошо. А Алеку можно? Ну и что, я тоже взрослая. Мам, давай не сегодня?!
И Анюта сердито уперлась взглядом в мать. Судя по лицам Алека и отца Ани, в споре матери и дочери участвовали уже все. Неожиданно Аня глянула на меня, а после на Влада. Тот хохотнул и ... показал ей язык. Кажется, от неожиданности у меня открылся рот, потому как мгновением спустя, тонкие пальцы сероглазого вернули мою челюсть на место и до меня донесся смех Алека. Машка так же как и я, недоуменно переводила взгляд с одного Гардинера на другого, пока Алек не начал что-то нашептывать ей на ухо.