Серо-голубые глаза Шанса стали мерцать зелёными всполохами.
– Точно заботит?
Он так произнёс эти два слова, словно пробовал их на вкус. Иза опять вздрогнула, но уже совсем по другой причине.
– Почему ты не пришёл прошлой ночью? – Спросила она, по большей части беспокоясь за Фрейзера, но ещё и для того, чтобы пресечь свою всё возрастающую тягу к Шансу. – Это из-за того, что Пол… сделал с тобой? Я имею в виду… нужно было время для того, чтобы… чёрт… вылечиться?
Шанс, должно быть, заметил смятение в её взгляде, потому что встал и ушёл в другую часть комнаты.
– Нет, моя голова достаточно быстро зажила. Как и у любого вампира. Я не пришёл, потому что Роберт признался, что понятия не имеет, где сейчас находится Фрейзер. Он считал, что его выкрал я, и что меня наняли братья Салуччи, чтобы выставить его дураком. Так что, я нанёс им визит прошлой ночью. И был слишком добр, как оказалось – надо было просто убить их сразу же после того, как я узнал то, что мне было нужно. Собственно, – Шанс резко махнул рукой, – теперь я это исправил.
Он не убил братьев Салуччи прошлой ночью, хотя вполне мог это сделать. Это практически стоило ей жизни, но она не была расстроена. На самом деле, она вздохнула от облегчения, потому что это подтверждало слова её бабушки, что не все вампиры – хладнокровные убийцы, несмотря на ходящие про них слухи. Сегодня Шанс убил братьев Салуччи скорее из необходимости. Ей не надо было объяснять, какой кровавой может быть война между двумя криминальными авторитетами. Доказательство этому было прямо под носом, в виде окровавленной рубашки, в которую она всё ещё была одета. Если бы Шанс не убил их, браться Салуччи стали бы ещё опасней. Они понимали, что Роберт будет мстить, и обязательно опять пострадал бы кто-нибудь невиновный. Как пострадала она сама.
– Они знали что-нибудь о Фрейзере?
– К сожалению, нет. Они действительно верили, что он всё ещё у Роберта. В криминальном мире то, что Роберт, удерживая твоего брата, заставлял тебя выйти за него замуж, не считается чем-то постыдным, скорее, расценивается, как решительные меры держать свою женщину в узде.
Презрение, проскальзывающее в словах Шанса, будто вторило тому, что творилось у Изы в душе. Отлично, теперь она не чувствует ни малейшего сожаления, что они были убиты. На самом деле, она надеялась, что для них это было действительно болезненно.
– Это только усложняет дело, потому что два наиболее вероятных подозреваемых в исчезновении Фрейзера оказались невиновны. – Продолжал говорить Шанс. – Есть что-нибудь насчёт твоего брата, что ты мне не рассказала? Что-нибудь, что может пролить свет на то, где он может сейчас находиться?
Иза встала и начала расхаживать по комнате.
– Я понятия не имею, где он может быть. Он позвонил мне пару недель назад, и попросил подыграть Роберту со свадьбой, сказал, что свяжется со мной после, но так и не появился.
Шанс издал низкий рычащий звук.
– Тебе нужно было рассказать мне об этом.
Иза обернулась и смерила его обвиняющим взглядом.
– О, да неужели! Если уж говорить об утаивании информации, я скажу тебе, мистер Вампир, что тут ты виновен куда больше чем я!
Шанс слегка наклонил голову.
– Туше. Тем не менее, я собирался всё тебе рассказать. Помнишь, вчера я говорил, что нам надо поговорить? И я не собирался обсуждать твоё новое меню, дорогая.
– Ну, в любом случае, не думаю, что артериальная кровь, как блюдо дня, пользовалась бы большой популярностью, – пробормотала Иза.
– Ты, вероятно, будешь удивлена, но нас больше, чем кажется на первый взгляд. Ты определённо раньше обслуживала пару-тройку вампиров в своём заведении.
– Ты единственный, кто просидел там два часа и ничего не съел. – Ответила Иза, вздрагивая при мысли о нежити среди её посетителей.
– Мы можем есть твёрдую пищу и пить любые жидкости, не только кровь. Это просто не насыщает нас, но если мы среди людей и не хотим выделяться… – Шанс просто пожал плечами. – Живя в Риме, как говорится. (прим. пер. «Я не смогла слёту вспомнить русский аналог этого выражения. Возможно, так и говорят: "Живя в Риме – веди себя как римлянин”» Прим. редактора: «Кажись, тут уместнее будет: "Со своим усталымв чужой монастырь не ходят" J Или что-то в этом духе».)
Изе по-прежнему не верилось что он – совсем не человек, он выглядел абсолютно нормальным. Может, был чуть бледноватым, но в это время года в Филадельфии так выглядели многие.
– У тебя бьётся сердце? – Наконец нашла в себе силы спросить она.
Шанс посмотрел на неё.
– Подойди – и узнаешь.