***
Как-то вечером бабуля Порытвинс принесла маленькому мореходу горячего молока с мёдом. Больной ребёнок упрямо отказывался от лекарства. Тогда, пошамкав почти беззубым ртом, пожилая хоббитянка спросила:
— Зачем ты полез в ручей, дорогой?
— Чтобы спасти свой кораблик, — просипел Изенгар и скривился от боли.
— И спас?
— Нет.
— Ему суждено было утонуть. Наверняка он был сделан неправильно. Тебе ещё многому нужно учиться и прежде всего, тому, как сложить кораблик так, чтобы он не затонул. Если выпьешь всё до капли, я покажу, как это правильно сделать!
Изенгар послушно взял дымящуюся кружку. Кривясь и корчась, он постепенно осушил её до дна. После чего внимательно уставился на бабулю Порытвинс в ожидании урока.
— Что ж, мой мальчик. — Хоббитянка взяла в сморщенные руки кусок пергамента. — Смотри внимательно.
Она принялась складывать его и повела рассказ о том, что на Западе существует город-порт, построенный эльфами, зовущийся Серыми Гаванями. В нём живут величайшие корабельные мастера Средиземья.
Настырная дрёма начала одолевать юного мечтателя, но он внимательно смотрел и слушал, жадно впитывая слова, запоминая действия своей старой няни. Наконец сон сморил его.
Оставив прекрасно сложенный бумажный кораблик на прикроватной тумбочке, бабуля Порытвинс поплотнее накрыла Изенгара одеялом. Задув оплывшие свечи, она неторопливо вышла из детской, оставив маленького морехода во власти сказочных грёз о загадочном и таком далёком море.
========== Часть 5 ==========
Пылинки сонно витали в прохладном полумраке торговой лавки. Медленно кружась, они оседали на дубовый прилавок, местами довольно потёртый, а кое-где уже истлевший от времени. Золотые лучи полуденного солнца едва проникали сквозь небольшие круглые оконца, располагавшиеся под низеньким потолком помещения. В лавке пахло старым деревом, пылью и непреодолимой скукой. Лишь изредка с улицы забегал свежий ветерок, принося с собой сладость разгорающегося праздника.
Продавец, дремавший за прилавком, встрепенулся, услышав звук, редко нарушавший тишину, по обыкновению овладевающую лавкой в день летней ярмарки. Молодой русоволосый хоббит с россыпью веснушек добродушно улыбнулся нежданному посетителю. Низкорослая фигурка в шерстяном плаще неторопливо приблизилась к прилавку.
— Тебя за чем-то отправили родители, дитя? Спрашивай, я охотно подскажу!
Звонкий смешок вырвался из-под капюшона, надвинутого по самый нос. Серые складки покрыли хрупкие плечики, являя полурослику редкое, считавшееся давно исчезнувшим, существо. Грубоватые, будто высеченные из камня, черты миловидного лица. Треугольная бородка и негустые бакенбарды, теряющиеся в густой длинной шевелюре цвета угля.
Сомнений быть не могло, перед ним стояла девушка из клана гномов-карликов. Хилдифонс — так звали хоббита в этот день торгующего в лавке, — как-то слышал от отца, что представители сего древнего рода гномов изредка забредают в Шир, но никогда не верил ему, считая, что тан Геронтиус просто снова сочиняет.
— Что-нибудь изящное, сверкающее и непременно из серебра! — улыбнулась незнакомка. Её чуть раскосые голубые глаза с интересом рассматривали содержимое прилавка.
Хилдифонс на миг замер, перебирая в уме весь товар, потом стал торопливо суетиться, выкладывая перед необычной покупательницей посеребрённые заколки, неведимки, а также вилки и ложки.
Маленькая гостья лишь разочарованно качала головой, отчего одна из тёмных прядей, что была короче остальных, забавно подпрыгивала, блестя золотистой лентой.
Взвинченный полурослик, отчаявшись угодить придирчивой гномихе, выложил на прилавок огромную сверкающую сковородку. Однако предприимчивая девушка, всё это время будто дивившаяся происходящему, вдруг серьёзно произнесла:
— Мастер хоббит, вы же не думаете, что родители отправили меня именно за сковородкой? Она прекрасна, спору нет, но уж слишком большевата для меня.
Хилдифонс в недоумении уставился на темноволосую гостью и открыл было рот, чтобы уточнить, действительно ли она не ребенок. Его остановил заразительный смех. Паренёк уже решил обидеться, но мгновение спустя сам хохотал над собственной неуверенностью.
Отсмеявшись, гномиха принялась любоваться своим отражением в натёртой до блеска сковороде. Кокетливо прихорашиваясь, она произнесла:
— Жаль у вас в продаже нет таких же штуковин, только поменьше!
— А вот и есть! — неожиданно для себя воскликнул хоббит.
Порывшись под прилавком, он достал небольшое серебряное зеркальце в ажурной оправе.
Глаза маленькой незнакомки засияли от восторга. Едва дыша, она взяла в руки предложенный Хилдифонсом товар. Былой задор словно улетучился, оставив в уголках голубых глаз смешливые искорки.
— Оно наверное стоит целое состояние? — приглушенно спросила гномиха, зачарованно любуясь собой.
— Да нет. Всего лишь пятьдесят серебряных монет, — спокойно отозвался из-за прилавка полурослик. Теперь пришла его очередь дивиться переменам, произошедшим с нежданной покупательницей. Её розовощёкое лицо болезненно заострилось, губы сжались в тонкую полоску. Упрямо нахмурившись, девушка вернула зеркало Хилдифонсу.
— Вы можете придержать его до вечера? — обеспокоенный взгляд ужалил полурослика, словно оса.
— Ну не знаю, — протянул хоббит, желая отыграться на ершистой покупательнице. Однако заметив её потухший взгляд, поспешил добавить: — Думаю, я всё же смогу это сделать.
Темноволосая гномиха тепло, без тени насмешки улыбнулась ему. Тихо прошептала «спасибо» и, выскользнув за дверь, смешалась с пёстрой толпой, бурлившей на главной площади Тукборо.
***
— Хватит спать, Хилдифонс! — задорный возглас заставил дремавшего за прилавком хоббита подскочить на месте.
— Изенгар! Нельзя бесшумно подкрадываться и орать спящему в ухо! — недовольно проворчал перепуганный полурослик.
— Можно, — невозмутимо возразил Изенгар, широко улыбнувшись. — Иначе ты совсем здесь зачахнешь, дорогой братец!
— Так останешься вовсе без братца. Моё сердце не выдержит ещё одной подобной выходки, — отвечая на улыбку, пошутил Хилдифонс.
— Не страшно, — ехидно усмехнулся нарушитель спокойствия, — у меня ещё куча останется!
— Ах, ты, негодник! — притворно возмутился сидящий за прилавком хоббит и поднялся на ноги. — Вот я тебе покажу! Поуймёшь свою дерзость! — грозно возмущаясь, раззадоренный полурослик начал кидать в младшего брата всё, что попадало под руку.
— Хватит, Хилдифонс! — захохотал раскрасневшийся Изенгар, уворачиваясь от летевших в его сторону пузатых котелков, пушистых веников и звякающих ложек. — Я всего лишь хотел позвать тебя на реку! Сегодня вечером спускаем плот! Помнишь?
Старший хоббит замер с деревянной поварешкой в руке. Отложив очередной снаряд в сторону, он вытер капельки пота с раскрасневшегося лица.
— Неужели сегодня?
— Да! Мы же готовились целый месяц! Как ты мог забыть?! — пытаясь выровнять сбившееся дыхание, ответил Изенгар.
— Извини братец, но не выйдет, — виновато покачал головой Хилдифонс. — Этим вечером я жду особенного покупателя.
Глаза юного морехода сверкнули удивлением и зарождающейся обидой, но стоило ему присмотреться к брату, и от былых чувств не осталось следа.
— Неужели этот важный гость — особенная девушка? — подмигнул Изенгар раскрасневшемуся как рак Хилдифонсу.
— Ничего-то от тебя не утаишь, — смутился старший из братьев, потупив взгляд.
— Ладно, — одобрительно протянул Изенгар. — Справлюсь сам.
На полпути к выходу он обернулся и произнёс: