Вопрос обсуждался важный и я, позвав патриарха, двинулся на совет. Влюбленные псы носились по окрестностям, местная живность была распугана непрерывными боями.
— Алексей предлагает ночевать в ангаре и, используя минут пятнадцать, двадцать утреннего сумрака, перейти границу, — ввел нас в курс дела Волк.
— В первый раз, когда я там был с Фунтиком, мы очень удачно сняли снайпера на крыше. Он там, наверняка, не единственный. Если новый стрелок выберет позицию поудачнее, то при переходе дороги потери неизбежны.
Я хорошо представлял себе мощь снайперской винтовки. Вот пуля пролетела и ага. Товарища задела и товарищ мой упал. Летит шальная пуля, чья-то смерть летит, товарищ зашатался, упал и не поднялся, у ног моих лежит.
— Где-то я слышал, что в армии у нас единоначалие. Как Алексей скажет, так и будет. Мне тоже хочется вечером в душе помыться, с утра сходить в туалет и кофе попить. Мы и так уже двоих потеряли. А ведь одна из основных задач — сохранение личного состава в целости, — высказал я свое мнение.
— Ну, Пашку мы гарантированно уберегли, — усмехнулся Микола, бывший в курсе абсолютной ненужности сопровождения.
— Следовательно, если действуем по моему плану, то сразу после ужина выходим на Свалку. Берем все необходимое для завтрашней операции. До ужина свободное время и подгонка снаряжения, — распорядился Алексей.
Неправильно все это как-то получилось. Воды свежей, набрать не успею, спать придется в броне на голой земле. В крайнем случае, на охапке травы. Вместо нормального завтрака кусок колбасы на ходу. И самое главное, завтра, наконец, я зайду в Зону. Умник второй день капризничал, показывал только расположение Плаксы. Тот носился по Агропрому не хуже, чем мама по Темной Долине.
Моя винтовка в уходе не нуждалась. Панда сдувал с нее пылинки и, если ее не ронять на землю, то с ней ничего не случиться. Чистить я ее буду после боя и вероятно уже за периметром. Зная, что дядьке Семену всегда требуются помощники в его бесконечной работе, отправился на кухню. Мне было поручено чистить и мелко резать чеснок.
Вскоре к нам присоединился Микола, а следом за ним пришел и Волк. Я заулыбался. Вот он костяк группы. Акционеры корпорации. Перестанет Умник хандрить, надо будет навести справки о наших финансах. Интересно, чем он так занят.
— Машинку надо в гараж убрать, — посоветовал дядька Семену. — Во время выброса чего только не бывает.
Микола указания старших по привычке рассматривал, как приказы, обязательные для исполнения, и пошел перегонять наше «вольво». Я погладил пояс с артефактами. Все пять ячеек были заняты, две «вспышки», «слезы огня» и два «каменных цветка». Неплохая защита от случайной пистолетной пули, но не панацея от выстрела снайпера. У всех был примерно такой же набор, только некоторые вместо второй «вспышки» сделали выбор в пользу «слез огня».
Артефактами занимался наш патриарх. У него же в рюкзачке вместе с аптечками лежали и лекарственные артефакты.
Хоть я и набегался за день, но принятые решения надо выполнять.
— Пойду, пройдусь для аппетита, — сказал я насквозь фальшивым голосом. Что люди подумали, я не знаю, мне никто не сказал. Наверное, решили, что мне хочется проверить какую-нибудь идею студента.
— Выйдешь за ворота, псов позови. Они твоему аппетиту не помеха. Не отгонят, — усмехнулся дядька Семен.
Я по настоящему улыбнулся, извиняясь за вынужденную хитрость, и с легкой душой пошел к роднику. Псов звать не пришлось, они сами присоединились ко мне возле моста. Не смотря на две «вспышки» на бег переходить меня не тянуло, но усталости я, в самом деле, не чувствовал. Пешком путь до родника занимает значительно больше времени, чем на машине.
Набрав десятилитровую канистру и три фляжки, решил осмотреть свой старый шалаш. Срезанные ветки дали корни и переплелись в живой домик. Моей единственной находкой оказалась старая расческа, очевидно выпавшая у меня из кармана. Я сразу же начал использовать ее по назначению. Сев у родника, расчесал сначала Герду, а потом и мокрого Акеллу. Псам процедура понравилась, они любовались друг на друга и лезли ко мне лизаться. Акелла от избытка чувств спихнул меня в родник, Герда, решив, что это такая интересная игра, прыгнула в воду рядом, замочив меня окончательно. Обсыхать было некогда, и я отправился в обратный путь мокрым.
— Для вас поет группа «Слюнки»!
Это Паша удачно зашел. Говорят, они на клубных концертах выкидывают такие штучки, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
В клубах дыма на сцену вылетели четыре красотки. Две блондинки, черная, как вороново крыло, и детская любовь юнкера, рыжая красавица. Спев мелодичную песенку, и возбудив мужскую часть публики некоторыми телодвижениями, они исчезли. Им на смену явился пытавшийся шутить дяденька. Попытка была неудачной.
Паша стал рассматривать зал. Картина маслом была печальной. Больше половины мест занимали зомби. Полмысли на голову и стеклянные глаза.
Девчонки снова появились у микрофона.
— Песня по просьбе зала! Что тебе спеть, солдат?
— «Там, вдали, за рекой», — пожелал Паша.
Когда отзвучали последние звуки и слова, Юнец снова оглядел публику. Несколько зомби стали людьми. Там, вдали, за рекой, полыхали огни, там Суньчжоу в огне догорало, из набега отряд возвращался назад, только в нем казаков стало мало. Что зацепило их в песне времен русско-японской войны? Паша отодвинул от микрофона юмориста и двинулся по репертуару посиделок у костра перед отбоем. Третью песню девчонки пели с ним, зомби в зале не было, а в дверях стоял патруль и пан проводник. У Кречета был сильный голос, и сцена превратилась в подтанцовку. Максима узнали.
— Собирайтесь, вас хочет видеть Гетман, он тоже хорошие песни любит.
Выйдя из развлекательного комплекса, они сели в бронированный микроавтобус гетманской стражи. Черненькая Лейла вовсю строила глазки Кречету, блондинки не отставали.
К патрулю приблизилась четверка крепких парней.
— Пан офицер, куда поехал юнкер из группы Сотника? — прозвучал вопрос.
Старший лейтенант, оглядев компанию, отметил стрижку, дорогую оружейную сумку, и, учитывая упоминание псевдо одного из старших офицеров, подполковника Смирнова, решил, что перед ним свои. Переоделись в штатское, чтобы свободно побродить по городу.
— Пока во Дворец, а затем на базу. По-моему, меняются планы. Возвращайтесь сами, а то и вас придется искать.
— Непременно.
Компания удалилась.
— Ловко ты про Сотника ввернул, — польстил вожаку шут, — как будто ты с ним каждый день пиво пьешь.
— Ладно, упустили юнкера, зато проверили. Приветы работают. Вспоминайте, что он говорил, каждое слово. Так и будем делать. Нет истины в мире, кроме его слов, и мы пророки его.
Девчонок расположили в дворцовой гостинице для старших офицеров. Проводник и юнкер отправились на прием к руководству. Отсюда и в вечность. Ксанка стащила свой рыжий парик и тихо заплакала. Они даже поцеловаться не успели. Это нечестно. Она его первая нашла.
Официальное представление отняло десять секунд, и все занялись делом.
— Умник, братец, покажи на карте всех наших, кого можешь. Это очень важно.
Заставка «Не беспокоить» сменилась картой Зоны отчуждения. Горела точка на кордоне, россыпь из семи зеленых огоньков на Свалке, и светился одинокий разведчик в здании института на Агропроме.
— Операция началась, — сделал вывод генерал Потапенко. Резерв, разведка на месте, и основные силы на рубеже атаки. Поздно отменять.
— Прикажи Смирнову остаться в безопасном месте, убьют его, опять станем слепыми и глухими, у нас ведь вся информация по его каналам идет, — сказал враз постаревший гетман.
— Сотника убить нельзя, — звонко сказал Юнец. Мы за ним северо-западный комплекс прибирали, когда Темную Долину отвоевывали. Там трупы грудами лежали. Многие думают, что Сотник не хуже Стрелка. А тот «Монолит» порвал, как Тузик грелку. И на Радаре, и в Припяти, и на ЧАЭС.
— Ну-ну. Тут такие деньги замешаны, не знаешь чего бояться, — приободрился Гетман. — Значит, ждем вас завтра. Свободны.