Да, конечно, сказал я ему, ты главный.
Он явно стал на пять сантиметров выше и расправил плечи.
Герда с Плаксой замыкающие.
И я, крикнул студент.
Ну, конечно, как тебя с братцем разлучить, съязвил Микола.
Как всегда некстати пошел дождь. Все стали пристально смотреть под ноги, чтоб не навернутся на какой-нибудь коварной глинистой осыпи, остановились, только уткнувшись друг в друга. Акелла повел нас другой дорогой, проходя по краешку аномалий и огибая ямы со студнем. Я достал нож и быстро сгреб прогоревшие уголья.
Сколько сможем, съедим, остальное берем с собой.
Хорошая команда, оживился один из новеньких. — А как бы под это дело из неприкосновенного командирского запаса?
Я вопросительно посмотрел на Миколу.
Спиртное в походе — по решению командира.
А ты сам как? — спросил я его.
Да сто грамм наркомовских нам сегодня положено, согласился с коллективом Микола.
Я посмотрел на Акеллу и сказал просительно:
Ну, значит две бутылочки.
Акелла утвердительно кивнул головой.
Ну, все начали, распорядился я. — Я не буду, предупредил я разливающего водку Дядьку Семена.
И я не буду, поддержал меня студент.
Вот так отряд и делится на сталкеров и собак, схохмил новенький.
Это точно. Нам собакам для аппетита не надо, у нас он и так всегда хороший.
Водка и один рюкзачок копченого мяса исчезли за полчаса. Как Дядька Семен исхитрился распихать остальное, не представляю, но груз был уложен и мы двинулись дальше. Широко и вольно шла стая. Все живое разбегалось с ее пути. Акелла покосился на меня.
Эх, ты, сказал я ему, это называется прогулка.
Что-то отчетливо щелкнуло в его голове: наводящая ужас на всех остальных, но не охота. Стая перед охотой, но охотиться не будет.
Идем на новые поля охоты, а здесь просто проходим мимо.
Пройдя через широко распахнутые ворота на южной дороге, мы вошли в тоннель.
Главное, чтоб на выходе стаи зверья не оказалось, сказал Семен.
Окажется, закоптим, сказал я. — Оружие к бою.
Это точно. Отвык я. Пусть они нас боятся, сообразил Дядька. — Это не с обрезами с тремя патронами, как раньше.
Мы вышли из тоннеля, пейзаж не изменился. Все те же привычные холмы с синеватыми разрядами на вершинах, чахлые перекрученные кустики, за которыми так удобно прятаться и повизгивание стаи кабанчиков, резвящейся за холмами.
Все три пса развернулись к холмам.
Ну, ладно, сказал я им, сбегайте, поохотьтесь. Мы будем в каком-нибудь крайнем домике. Найдете нас сами. Чужим на глаза не попадайтесь, они вас не знают, еще передеретесь.
Три тени мгновенно растворились в кустах.
Ну, что, Микола, в отсутствие Акеллы вожаком будешь ты.
Все хохотнули.
Сейчас выйдем за поворот, начал инструктаж Микола, — увидим старый сельхозкомплекс. Сталкеры постоянно с бандюками из-за него бьются. Кто там сейчас, мы не знаем. Поэтому обойдем его тихо без стрельбы. Затем окажемся на дороге и уходим по ней влево. Вскоре наткнемся на кордон, там с десяток домиков. Три-четыре без крыши, остальные целые. Постоянный народ живет в двух подвалах в центре, и торговец окопался в подвале на окраине. Сразу зайдем к нему, сбросим ненужные аптечки, лишние патроны и другое снаряжение. Маршрут всем понятен? Все промолчали, вопросов не было. Дядька Семен и Рябой — замыкающие. — Микола махнул рукой и мы пошли.
Через пятнадцать минут, обогнув по широкой дуге сельхозкомплекс, мы вышли на дорогу. Справа раздавалась активная стрельба.
Что это? — спросил я студента.
Под железнодорожным мостом вояки поставили постоянный пост. Там вдоль насыпи колючка. Пройти сложно. А эти оборотни пятьсот монет за проход требуют. Многие новички на кордоне неделю сидят, пока денег на проход не заработают.
А чего стреляют?
Да, это или собак гоняют, тут слепых псов очень много, или о цене с кем-то не договорились. Им патронов беречь не надо, они у них казенные.
Чуть влево от дороги среди настоящих деревьев замелькали крыши домов. Все пошли энергичнее. Микола оглядел нашу команду и сказал:
Язык не распускать! Говорить будем мы с паном сотником.
Пройдя вдоль заборов, окружающих домики кордона, мы оказались перед хорошо оборудованным лазом в погреб. Ступеньки были не деревянные, бетонные, что сразу давало понять, что обитатель ценит надежность больше удобств.
Пойдем, пан сотник? — покосился на меня Микола.
Для того и пришли. Конечно, пойдем, кивнул я.
Пройдя извилистый спуск и двойной тамбур, мы оказались перед массивной железной дверью. С силой потянув ее, Микола распахнул дверной проем. Внутри за дополнительной решеткой сидел хозяйственный мужичок в безрукавке, выглядевший как типичный завхоз.
Какая большая компания, обрадовался торговец. — Хабар принесли?
Между дверью и решеткой мог поместиться один, максимум два человека. И мы с Миколой сделали шаг вперед. Рябой остался придерживать дверь, и вся остальная команда могла наблюдать за нами из тамбура.
Заказанные артефакты есть? — спросил торговца Микола.
Очевидно, торговец ответил, потому что Микола начал что-то выкладывать, но все это проходило мимо меня. Я видел одну единственную вещь — стоящий на столе торговца ноутбук со спутниковой связью. Я ткнул в него пальцем и сказал:
Дай!
Торговец поставил его у окошка решетки и сообщил:
Тридцать рублей местная связь, сто пятьдесят через спутник.
Мы, кажется на территории Украины? заинтересовался я хождением рубля.
Да, один черт, что Россия, что Украина. Все лезут в Европу, подтягиваются к евро. А тут, как ни крути самый ближний магазин на российской территории в Чуровичах. Я удивленно захлопал глазами.
Ты, чего, дядя, а Гдень, а Комарин?
Я сказал магазин, а не три года на торфяниках во славу белорусского батьки.
Да, прикинул я, выход сталкера на белорусскую территорию вещь опасная и ненужная.
Нет, конечно, продолжил любимую тему торговец, мы в центре Европы, что до Киева, что до Минска, двух великих столиц, всего-то километров двести. Двадцать минут на самолете. Да, вот только самолеты что-то не летают. Аэропорт закрыт из-за вечной облачности. Прости, забыл, его и не построили! АЭС построили, город энергетиков построили, радар для военных, чтоб за вражескими самолетами следить тоже построили, а аэродрома, для тебя сталкер, не построили. Ну, что будешь любимой девушке звонить?
Я схватил трубку. Секунд десять я помедлил, мысленно выстраивая разговор, а потом решительно набрал номер.
Здравствуйте, господин подполковник. У меня есть деловое предложение. Вы завтра с утра в Киеве встречаете группу инкассации банка «Смоленский» и помогаете им добраться до расположения роты капитана Омельченко. Захватите, пожалуйста, наладонник со спутниковой связью, а мы Вам выдадим два трофейных со всеми их материалами. Кого Вы пришлете?
Да, пожалуй, сам приеду. А то у нас в Киеве скучновато. Давно я не пил горилки с банкирами банка «Смоленский».
Я понял, что подполковник вспомнил нашу встречу, в результате которой у меня и образовался подарочный гвардейский клинок ОУН. Нарезались мы тогда с ним до полного изумления, и я ему выдал главную банковскую тайну. Если ты хочешь, чтоб тебя уважали в банке, никогда не бери потребительских кредитов! Человек, взявший кредит, для того, чтобы просто потратить деньги, может сделать себе наколку «я лох» и всю оставшуюся жизнь работать исключительно на проценты. Он будет должен всем и всегда.
Что-то подобное я подозревал, сказал мне тогда подполковник, снял с пояса нож и, сказав мне. Не своей дорогой идешь, парень! На, пригодится, передал клинок и тяжело опустил голову на стол.
Я подарок забрал. Запомнил и телефон лихого подполковника, чему сейчас был искренне рад.
Омельченко, наверное, еще в госпитале. Досталось ему в начале недели. С ним вахмистр на патрулирование ходил.
Прихватите его и ждите нас…
У моста, подсказывал мне Микола.
У развалин железнодорожного моста, повторил за ним я. — Постоянный пост под мостом снимите, нечего им у нас под ногами путаться.