Кадетский корпус. Часть 1.
Кадетский корпус. Что я могу сказать о первых своих впечатлениях? Да, в принципе, ничего, — всё тоже самое, что и в любых земных военных учреждениях. На первый курс поступило триста человек, я был назначен старостой курса — командиром роты. Курс делился на пять классов (взводов). На первой же утренней зарядке я поставил перед фактом всех, что я среди них сильнейший, а последующие занятия показали, что и лучший. Вы, конечно, можете сказать, что легко можно быть сильнейшим и лучшим по всем показателям с системой, да и с теми прожитыми годами. Согласен, но я как раз и хочу показать себя лучшим. Мне, бывшему генерал-лейтенанту, тоже, знаете ли, не доставляет удовольствия подчиняться какому-нибудь майору, я не собираюсь изображать из себя ребёнка. Сначала сокурсники как-то панибратски пытались общаться со мной, я не шел на такой контакт. Я видел, что постепенно отношение роты со мной начинает накаляться. Вы спросите, для чего всё это я делаю? Квест. Да, у меня появился очередной квест.
Лидер!
Станьте лидером курса, за которым захотят пойти, в ком будут видеть своего командира, что заботится о своём личном составе и чьи приказы следует выполнять неукоснительно.
Награда: 3 уровня, навык лидерство.
Штраф за отказ или невыполнение: вы станете парией на своём курсе.
Но всё решилось даже лучше, чем я рассчитывал, после первых увольнительных. В таких заведениях очень часто встречаются дети из неблагополучных семей. Нет, я не говорю о семьях алкашей, я о семьях, в которых нет времени на воспитание детей.
Так вот, вернемся к тому моменту, когда я шёл через расположение курса к своему кабинету. Да-да, у меня есть свой кабинет, как у любого командира роты. У взводных тоже есть свой, только общий. Опять отвлёкся. Проходя по расположению, я услышал смех своих сокурсников. Я бы не обратил на это внимания, если бы не услышал фразу «Опять этот тюфяк плачет».
Есть у нас на курсе парень, очень похожий на Сэмвелла Тарли, тоже из семьи потомственных военных. Абсолютный ноль как боевая единица, но с прекрасным тактическим мышлением. Я развернулся и подошёл к тем ребятам, что смеялись над ним и абсолютно не удивился, когда среди них увидел Рэна О’Тула, ребёнка из семьи аристократов, который хотел позиционировать себя, как лидера курса.
— Что случилось с Малеком? — спросил ребят.
— О, твоя подружка опять плачет в туалете, — с ехидством в голосе ответил Рэн.
Без замаха я ударил его в живот, после чего он лёг на паркет в позе эмбриона.
— Ты начинаешь меня уже доставать, — с раздражением в голосе сказал я, — так что там с Малеком?
— Третьекурсники отобрали у него пакет с едой, который он привёз с увольнительной. Сказали, что он и так слишком толстый, — с опаской в голосе быстро ответил Дерек.
— Дежурного по роте ко мне, — сам же пошёл в сторону своего кабинета.
— Вызывали, господин сержант? — спросил зашедший в кабинет дежурный.
— Объяви построение курса через десять минут и пошли дневального за Малеком, он должен был быть в туалете. Пусть зайдёт ко мне. Так же выясни, где сейчас находится третий курс, — отдал распоряжение ему.
Пока строился курс, я успел переговорить с Малеком. Ничего нового он мне не рассказал. Пятеро третьекурсников отобрали у него пакет с домашней выпечкой, при этом несколько раз ударили, когда он попытался сопротивляться. Я понял, что благодаря этой ситуации, я решу проблему с назревающим конфликтом с однокурсниками и скорей всего закрою квест.
— Курс построен, — доложился дежурный по роте.
Выйдя на взлетку, я оглядел строй. Ну что ж, посмотрим, как все получится.
— Сегодня у нашего товарища пятеро третьекурсников отобрали вещи, — громко говорил, проходя вдоль строя, — и вместо того, чтобы помочь ему или хотя бы доложить об этом мне, некоторые наши сокурсники насмехались над ним. — при этом я остановился, как раз напротив Рэна и презрительно посмотрел на него.
— Где они? — спросил у дежурного
— На спортивной площадке, у них было только что какое-то построение, ещё не разошлись, — ответил дежурный, поняв о ком я спрашиваю.
— Рота в колонну по два, на спорт площадку шагом марш! — сам же, пока шёл решал, насколько жёстко преподать урок.
В центре площадки стояла толпа третьекурсников. Своих остановив у края, я пошёл к ним. Меня заметили и в мою сторону выдвинулось несколько ребят со знаками старшего сержанта и сержантов
— Что случилось, у вас тут какое-то занятие намечается? — обратился ко мне их командир.
— Нет, просто пятеро из ваших однокурсников, оказались шакалами, которые толпой отобрали вещи у первокурсника, — я говорил громко, так чтобы услышали в толпе, из которой по мере моих слов, начал доноситься ропот.
— Я даю пять минут на то, чтобы вернули вещи извинились, — я перевёл взгляд с командира на толпу.
— Не много на себя берёшь, малыш? — раздался голос из толпы.
— Выйди, скажи мне это в лицо, что там прячешься?
— Ну вышел, — из толпы выдвинулся коренастый парень выше меня на две головы, а вместе с ним вышло ещё четверо.
— Я так понимаю, это и есть те герои, которые смогли справиться с первокурсником? — приподняв бровь спросил у сержанта.
— Да ты ох. л, пиз. к, — все пятеро двинулись в мою сторону
— Парень, не наглей, давай иди отсюда, пока они не избили тебя, — решил как-то замять конфликт их командир.
— Лучше отойди, старшой, не надо лезть.
— Ну я предупредил, — сержант отошёл от меня, а эта пятёрка наоборот окружила.
— На колени и может мы тебя простим, — глумливо сказал крепыш.
— Только тявкать и можете, — подталкивал их к действиям.
— Придется учить, — как бы с сожалением сказал он и тут же попытался нанести мне прямой удар в лицо.
Я мог бы избить их со своими характеристиками и не применяя силу, но мне нужна была показательная расправа. Уже когда начали меня окружать, я усилил тело Силой так, что для меня его удар был как будто в очень замедленной съёмке (сейчас в рукопашной с элитными гвардейцами без усиления я продержусь меньше минуты если, усилится — все наоборот, они просто не успевают даже увидеть удар). Что уж говорить об этих идиотах.
Для всех это выглядело примерно так. Крепыш занёс кулак, потом я как будто бы исчез и только смазанная тень промелькнула среди той пятёрки и вот они все падают со стонами, а я же опять стою на месте. Шок — вот что, я видел в глазах толпы третьекурсников, шок и сначала непонимание того, что же произошло, потом осознание и испуг.
— Четыре минуты, — смотрю на толпу и вижу, что меня не поняли, — четыре минуты, чтобы вернуть вещи и извиниться
— Успокойся, парень, они сейчас ничего не смогут сделать, давай они вечером подойдут, вернут всё и извиняться. Хорошо? — уговаривал меня старший сержант.
— Хорошо, мы подождём до отбоя, — я развернулся и пошел в сторону своих.
— Шагом марш в казарму и строимся на взлётке.
Дождавшись, пока курс по строится, обратился к ним:
— Каждый раз, когда вы увидите, что кто-то задирает вашего однокурсника, вы не должны проходить мимо, даже если вы не дружите с тем, кого обижают. Вы обязаны помочь сокурснику, а все конфликты, которые возникнут внутри коллектива, должны тут и решаться. Для всех вне курса мы единый сплоченный коллектив, который порвет любого за своих, — медленно обвел взглядом строй, постояв немного перед ними, чтобы дать некоторое время в тишине осознать то, что я им сейчас сказал. После чего скомандовал, —Вольно, разойдись.