Пожалуйста, скажите мне, что стенки моего влагалища не изогнулись в ответ на это.
— Боже. Оставь это на потом, чтобы устроить соревнование по мочеиспусканию с кем-то, кого никогда не встречал.
Почему она так быстро дышала?
Ее слова спотыкались о самих себя на выходе, и он только придвинулся ближе, его рука широко раскрылась на ее бедре и сжалась, его губы слегка коснулись ее губ.
— Отвлечение, да?
— Это то, из-за чего ты злишься?
— Кто сказал, что я сумасшедший?
— Твое лицо.
Их губы теперь были чуть ли не красными.
— Может быть, я просто зол, что упустил свой шанс помочь тебе отказаться от разорванной помолвки.
— Я пошла дальше.
— Докажи это, принцесса. — На мгновение его язык коснулся уголка ее рта, а пальцы вожделения скользнули по внутренней поверхности бедер. — Убеди этот поезд, полный твоих приятелей-винных снобов, что ты умираешь от желания пройти со мной по проходу.
Сволочь.
— По сей день никто на острове Святой Елены не побил мой рекорд по кадрам, сделанным на вечеринке. Шестнадцать выстрелов, Август. Я должна по всем расчетам быть мертвой. До меня рекорд стоял на пятнадцати.
— Горжусь тобой, девочка, но зачем ты мне это рассказываешь?
— Значит, ты понимаешь, что я не проигрываю. Не тогда, когда мне бросают вызов.
В груди раздался гул.
— Получение этого рта на моем не будет потерей.
Медленно она намотала его галстук на свой кулак и своим телом повела его обратно в темное внутреннее пространство кресла «Гнезда Влюбленных», повернувшись так, что ее груди были высоко прижаты к его груди.
— Ты уверен?
— Уверен, как никогда ни в чем, — твердо сказал Август.
Но когда она немного повернулась у него на коленях, он сглотнул.
«Блять» было последним, что он сказал, прежде чем Натали накрыла его рот своими губами и поцеловала его так, как будто это было чистой прелюдией. Влажные губы двигались справа налево, дразня, показывая ему, что ее рот может делать в другом месте. И судя по твердому подъему его эрекции под ее попкой, он определенно думал об этом. Много. Она обхватила его щетинистую челюсть правой рукой и потянула его за подбородок, открывая рот, давая ей возможность лизнуть глубоко, раз, два, три раза, неторопливо и смакуя, пробуя на вкус его сердечный стон и чувствуя, как его мускулы напряглись до предела, привязывая.
— Я вижу, что ты сейчас делаешь, — произнес он между поцелуями. — Ты собираешься разжечь меня и оставить в покое, не так ли?
— Поздравляю, — выдохнула она. — Ты не такой глупый, как кажешься.
Он поднял ее подбородок, остекленевшие глаза посмотрели на нее сверху вниз.
— Ты недооцениваешь, как сильно я люблю испытания, принцесса. — Она больше не совершит эту ошибку.
Прежде чем она успела осознать, что происходит, пальцы Августа скользнули в ее волосы и сжали в кулаке густые пряди, используя свою хватку, чтобы запрокинуть ее голову. Обнажить ее шею. А потом… ой. О Боже. Его зубы, кончик языка и губы двигались чувственным трио вверх по изгибу ее горла, а затем вправо. В место за ухом, где так быстро раздвигались пальцы ног, одна из ее туфлей с глухим стуком упала на пол.
— Не могу поверить, что ты ждала, пока мы сядем в поезд, полный людей, чтобы снова поцеловать меня. — Его зубы сомкнулись на раковине ее уха и царапали вверх и вниз, вверх и вниз. — Может быть, ты сделала это нарочно, потому что точно знаешь, что бы мы делали, если бы были одни.
— Боролись?
— Черт возьми. — Он лизнул за ее ухом, проследил путь обратно к ее рту и втянул ее губы в крепкий поцелуй. — Но я бы начал с двумя пальцами глубоко между твоими ногами и держал бы их там, пока ты не станешь достаточно мокрой, чтобы вытерпеть это.
Больше вагинального сжатия. Под тихий стон она попыталась замаскироваться кашлем.
Никого не обмануть.
Кадры быстро менялись.
Она могла видеть его мысленным взором, грубо двигающимся на ней в беспорядке постели, ее лодыжки сомкнулись за его большой, согнутой спиной. Они будут взволнованы и потны и будут пытаться превзойти друг друга, и это будет сногсшибательно, но она потом пожалеет об этом. Уступить этому мужчине, который думал, что она не более чем избалованная девчонка.