На моей чисто вымытой коже выступили бисеринки пота.
- Но, - сказала я, - я действительно не помню. Пожалуйста. - Я сжала его руку. - Ты ответил на их вопросы. То, что ты сказал, это все что я знаю. Расскажи мне, что произошло.
- Я расскажу, но не сейчас.
- Почему?
Джейкоб вздохнул.
- Одно из правил Отца Габриеля, которое строго соблюдается в этом месте, учит терпению. Это одна из причин, почему столь многие из нас следуют за ним. У него есть ответы, и причины для каждого указа. Он не создавал правила для «Света» произвольно; каждое правило имеет смысл и цель. Как я уже сказал, это правило учит, что терпение есть добродетель. Слово Божье предписывает мужчинам жениться на добродетельной женщине. Поэтому всем женщинам «Света», таким как ты, запрещено допрашивать мужчин, включая своего мужа. Это учит вас, и всех женщин, терпению. Ответы будут во время, угодное Богу, а не тебе.
Я пыталась понять.
- Ты говоришь, что я не могу спросить тебя, о том, что случилось? Я должна ждать, пока ты сам расскажешь мне?
- Да, - сказал он смеясь. Целуя меня в макушку, он добавил, - Ты понимаешь, что это был вопрос, да?
Уголки моих губ поднялись.
- Нет, в смысле, теперь, да. - Я отпустила его руку, и моя улыбка исчезла. - Это значит, что ты собираешься... наказать меня?
Он потянулся к моей руке.
- Я хотел бы иметь больше времени, чтобы обсудить это прямо сейчас. - Его палец медленно двигался по кругу, лаская костяшки моих пальцев. - Изначально мы выучили все это вместе. Это было легче, чем объяснять это сейчас. Такое впечатление, что сейчас я приобщаю тебя к совершенно новому образу жизни, тогда, как на самом деле, мы вместе выбирали этот путь. Ты помнишь, что было вчера, когда я сказал тебе, что принял ответственность за тебя?
Я кивнула, безуспешно пытаясь остановить легкую дрожь.
- Часть ответственности, - продолжил он, - включает в себя понятие, что не все нарушения одинаковы. - Он наклонился ближе, и его тело согрело мой бок. Когда он поднес мою руку к своим губам, моя дрожь прошла. Вместо наказания, он нежно целовал мои ладони. - Сара, помнишь ты или нет, но у нас был хороший брак. Ты была послушной. Наказание никогда не делается в гневе. Отец Габриель учит, что мужчины должны уметь держать себя в руках. Это наша работа, такими мы были созданы. Требовалось взять на себя ответственность за тебя, и я охотно согласился, ты и я, мы любим друг друга. Я делаю то, что должен, чтобы помочь тебе и сделать твою жизнь проще. Наказание определяет твои пределы, давая тебе свободу, чтобы чувствовать себя в безопасности. Поскольку мне решать о степени наказания, а также о том, когда наказывать тебя, я также могу решать, когда необходимо сделать исключения. Бывают случаи, когда наказание не нужно. Часть моих обязанностей расшифровать твои намерения. - Он поднял мой подбородок. - Я не думаю, что минуту назад ты собиралась снова задавать вопрос, не так ли?
Я покачала головой.
- Нет, не собиралась.
- И я верю тебе. Честность является частью этого уравнения. Сара, мы всегда были честны друг с другом. Не позволяй этой проблеме с памятью испортить наши отношения.
Я все еще была не в восторге от этих слов, но его объяснения и прощение, в конце концов, немного ослабили мои опасения.
- Спасибо за разъяснения. Мне жаль, что я не помню всех правил. Я буду стараться. - Я хотела вспомнить. Мне также нравился этот Джейкоб, который объяснял вещи. Я хотела, чтобы он был на моей стороне.
- Я знаю, что будешь. Я вернусь, как только смогу. Сара. - Его тон изменился, когда он сказал мое имя, явно подразумевая, что все, что он собирался сказать, было вне сомнений. - Больше никаких разговоров и следи за своими невербальными реакциями на вопросы Сестры Лилит.
Я кивнула.
- Очень хорошо, - сказал Джейкоб, и погладил мои волосы, вставая. Кровать сместилась, и тепло его тела исчезло. Ощутимая пустота вызвала во мне дрожь, напоминая, что скоро меня оставят наедине, наедине с Сестрой Лилит.
- Брат Джейкоб?
Тепло вернулось, когда я повернулась, и улыбнулась звуку теперь такого знакомого голоса Рейчел, который прозвучал с порога. Это не первый раз, когда она вошла сегодня в мою комнату. Она приходила и раньше, чтобы помочь мне с душем. Ну, не совсем с душем. Вообще-то это сделал Джейкоб. Она помогала придерживать гипс, чтобы сохранить его сухим. Джейкоб был единственным, кто купал меня. Я ожидала, что вспомню его прикосновения, но ничего не вышло. Все это ощущалось неправильным, чужим, с другой стороны, все остальное ощущалось также.