- Я всегда буду с тобой. И я также буду терпелив, но и буду наказывать тебя, оставаясь терпеливым. Я говорил тебе, наказание делается не со злости, это делается для тебя. На самом деле, ты только что сказала кое-что…
Я затаила дыхание.
Он продолжил:
- Ты сказала, что не можешь спросить. Это не совсем так. Ты можешь спросить… на самом деле, многие вещи ты должна спрашивать. Я сказал тебе, что ты не можешь задавать вопросы. Вот в этом разница.
- Я не понимаю.
- Ты можешь спросить моего разрешения для вещей, которые тебе нужны или ты их хочешь. Вспомни, мы говорили о том, чтобы попросить воды, попить.
Я помнила.
- То, что ты не можешь делать – это задавать вопросы. Когда я сказал тебе, что расскажу, что произошло до аварии, но не сейчас, ты спросила почему. Этим ты поставила под сомнение мое слово. Эти истины, причины приказов, решений и даже наказаний, я не должен тебе объяснять. Как женщина, ты должна принять их, как веру в то, что твой муж или любой мужчина «Света» знает правильные ответы. Я обещаю, что никогда не буду принимать решений, которые могут нанести кому-либо из нас вред.
- Но ты… - Я тут же остановилась, сжав губы, мое сердце застучало быстрее.
- Но я что?
- Не думаю, что я вправе закончить это предложение.
- Но я…. буду наказывать тебя? - спросил он, в сущности, закончив мое предложение.
Я кивнула.
- Ты права. Обычно тебе нельзя было бы заканчивать это предложение, или начинать его, это важно; однако, чтобы помочь тебе вспомнить и, наконец, понять, необходимо сделать определенные исключения, и мой ответ - да. Да, я накажу тебя, если это будет необходимо. Наказание — не вред. Оно может нести боль, но это не вред. Вред означает физическую или психологическую травму. Зачем мне причинять вред моей жене, женщине, которую я клялся любить и оберегать?
Я этого не знала. Было так много вещей, которых я не знала. Сглотнув, я ответила:
- Спасибо. - Я дотронулась до его лица заживающими кончиками пальцев. Я изучала черты мужчины, которого мне хотелось запомнить. – За то, что любишь и оберегаешь меня. Спасибо тебе за терпение и исключения. Я знаю, что они возможны, по твоему усмотрению, но знание, что ты будешь их давать, делает меня счастливой. Я действительно пытаюсь это понять. Я хочу быть женой, на которой ты женился, единственной, которую ты желаешь.
- Я знаю, что стараешься. Ты всегда будешь единственной.
Наши губы вновь соединились. Хотя поцелуй был и недолгим, но вкус его губ смешался с установившейся между нами связью, и это вызвало новую вспышку страсти.
- Миссис Адамс, - сказал он с придыханием, - у вас есть над чем поработать, прежде чем вы станете снова моей супругой во всех отношениях, говоря твоими словами, не моими. Пока мы будем ждать, когда это произойдет, я надеюсь, ты понимаешь, что мне хочется этого также. Я не буду торопить тебя, но знай, что я этого хочу.
Я почувствовала, что Джейкоб знал способы получения желаемого. Когда он встал, мои щеки залило румянцем. Правда заключалась в том, что я также хотела этого.
- Алло? - так как я не слышала, как отворилась дверь, я решила, что Джейкоб говорил по телефону. Он продолжил, - Да, это отличные новости. Спасибо Вам… Оу? Что?... Нет, я не слышал это от него, но, до тех пор, пока в палате нахожусь я, проблем не будет … Когда?... Да, мы будем готовы… Спасибо вам, Брат Даниель.
Спустя несколько мгновений он повернулся ко мне.
- Сара, это насчет обеда, Брат Даниель только что сказал мне, что сегодня после еды тебе заменят гипс.
- Хорошо. - Это звучало так, будто мне не нужно было что-то говорить насчет этих назначений, но почему кто-то другой говорит Джейкобу о том, как за мной ухаживать? Разве эти решения не должен принимать доктор Ньютон?
Одеяло съехало с моих ног, вызвав при этом дрожь в теле от холодного воздуха.
- Тебе действительно так будет лучше: начнешь ходить и восстановить мышцы. - Его руки проскользнули под меня, и он сказал, - Я собираюсь поднять тебя.
Я кивнула и приготовилась почувствовать боль.
- Почему ты делаешь это? - спросил Джейкоб, неся меня в ванную.