Если сказать «срань», это вульгарно, что случится, если я пойду на службу без лифчика?
Возможно, мои упражнения были причиной, а может быть это был такой механизм побега от реальности, но спустя несколько часов я устала и решила отдохнуть. Я находилась в мире снов, когда, наконец, вернулся Джейкоб. Хотя его приход разбудил меня, я продолжала лежать не шелохнувшись. Вспоминая о своих прегрешениях, я прислушивалась к его шагам.
Он расстроен или я нервничаю и у меня паранойя?
Из-за паники мою кожу покалывало, пока я пыталась расшифровать его настроение. Каждый звук его шагов отражался от стен и ускорял мой и без того подскочивший пульс. Медленно я повернулась, набравшись хоть немного из оставшейся храбрости, и сказала:
- Джейкоб?
Его шаги стали легче, он подошел ко мне и прикоснулся губами ко лбу. Я не понимала, почему он больше не целовал меня так, как неделю назад. Может быть, он все еще думал, что мне нужно выздороветь, прежде чем мы перейдем к более серьезной стадии наших отношений. И он не хотел, чтобы новый поцелуй привел к их ускорению. Прямо сейчас, я не знала, что мне нужно. Возможно, прощение - то в чем я нуждалась.
- Как прошел твой день? – спросил Джейкоб.
Черт! Что он имел в виду? Я должна обо всем ему рассказать? Или он уже в курсе всего?
Я хотела спросить, но лучшее, что я могла сделать – это ответить. Я переместила ноги к краю кровати и села, пригладила волосы и ответила:
- Полон событий.
- Правда? Расскажи.
Нотки юмора в его голосе придали мне сил.
- Элизабет приходила проведать меня.
- Неужели?! Чудесно. Думаю, вы мило поболтали?
- Джейкоб, пока Элизабет была здесь… - мои слова затихли.
- Что-то случилось?
Мое лицо побледнело, желудок скрутило, и выступил пот. Борясь с тошнотой, я продолжила:
- Да, вообще-то. Ты помнишь… - нет, глупая, это же вопрос. И я перефразировала. - Я помню, ты говорил, что я могу разговаривать с каждым, кто приходит в эту комнату.
- Да, конечно, ты можешь разговаривать с Элизабет.
- Джейкоб, Отец Габриель приходил сюда после обеда.
- Продолжай.
«Черт, черт!!! Он слишком спокоен».
- Сара, расскажи мне о визите Отца Габриеля.
- Хорошо, ну, во-первых, я была шокирована. Я узнала его голос, когда он заговорил. Я слушала его записи. – Я затараторила. – Он был очень мил и сказал, что хотел бы видеть меня на службе сегодня вечером. Так как он скучает по моему присутствию среди жен Собрания. И что он был рад тому, что я чувствую себя лучше. О! И он сказал, чтобы Элизабет помогла мне сегодня вечером, потому что ты, кажется, должен сидеть рядом с членами Собрания. - Я задержала дыхание.
- Тогда, я думаю, что будет лучше, если мы подготовимся к вечерней службе.
Я кивнула, глотая желчь, которая поднялась к горлу от моего желудка.
- Это все? – спросил он.
- Все… что он сказал? Думаю, да.
Он сел возле меня и взял меня за руку:
- Может тебе стоит подумать получше?
Слезы потекли из моих глаз, просачиваясь сквозь повязку.
- Я же говорила тебе раньше, что не очень хороша в этом.
- Ты хороша, всегда была хороша. Тебе лишь стоит вспомнить. – Он прочистил горло – Я не хочу спрашивать снова.
Я сделала глубокий вдох:
- Возможно, я задала вопрос Отцу Габриелю.
- Возможно, ты задала вопрос? – он переспросил, оставаясь спокойным. – Ты не знаешь?
Я встала и отошла от него. Держась за спинку стула для поддержки, я ответила:
- Я забыла какой сегодня день недели. Понимаешь, каждый день происходит одно и то же. Когда он сказал, что хочет видеть меня на службе, я забыла, что это бывает по средам. И была шокирована, так как он имел в виду сегодня.
- И что ты сказала?
- Я повторила: «вечером» и мой тон, возможно, прозвучал как вопросительный, потому что Брат Тимоти издал какой-то звук. Как только он это сделал, я поняла, что натворила. Я сказала это снова, и ответила ему, что я была бы счастлива быть там. Я добавила, что с твоего разрешения. Я попыталась сказать это так, чтобы это не выглядело вопросом. – Моя скоропалительная речь прервалась моим приглушенным рыданием, - Но я все-таки спрашивала. – Я перевела дыхание. – И после того как он ушел… Я прошептала Элизабет ругательное слово, которое, видимо, делает меня вульгарной. – Последнюю часть я признала подавлено.
- О! Я не знал о сквернословии.
Я кивнула, соглашаясь.
- Что-нибудь еще?
- Да, - я могла сказать, что это все, но, - Брат Тимоти не говорил, когда находился здесь. Я даже не знала, что это он был с Отцом Габриелем, до тех пор, пока не спросила у Элизабет. Я сказала, что было грубо с его стороны не обозначить свое присутствие. – Я пожала плечами, – Так как я не вижу. И, ну, она напомнила мне, что как женщины мы не должны ожидать слов от мужчин. И то, что я подумала о том, что он обязан был представиться, делает меня гордой.