— Эй вы, трое! — проговорил начальник стражников. — Скачите за ними, но не приближайтесь. Как только повернут, пусть один дождется нас. А ты скачи за подкреплением. Да, если этот громила поскачет на вас, улепетывайте!
Последнее приказание, впрочем, было совершенно излишним. Затем командир попросил себе кружку вина и вышел на дорогу, чтобы немного проветриться. Местность была крайне живописна, и в смеси с вином чрезвычайно способствовала успокоению, если бы вид не портил приближающийся всадник, толстенький человечек с мукой на лице, как-то странно скособочившийся в седле.
27
14 июня, от 8 до 9 часов утра
Руки воина, уязвленного конфузом с бароном, сразу перестали дрожать и клокотавшая злоба («Как так? Что б он не выполнил приказа? Да никогда! Пусть лопнет тысяча жаб в брюхе у этого иноземного кабана! Пусть…») отпустила грудь. Но не исчезла. Она стекла в ноги и командир стражников почувствовал, как начинают дымиться подошвы его сапог. Как славно, что появился кто-то большой и мягкий, иначе ноги сами бы убежали раздавать пинки всем встречным задницам. Вот она жертва. Иди сюда мой милый, подъезжай! Фигура всадника, словно в правой ягодице торчала заноза, грузным кулем громоздилась на лошади, сбивая её с шага и натирая холку. Ему б в самый раз на кадушке с тестом ездить. Ну вот и добрался. Только б не спугнуть. Командир придал лицу выражение сладчайшей кротости и стал похож на раскаявшегося висельника.
— Почтенный путник, позволь приветствовать тебя на благословенной земле Хельветии.
— О благороднейший воин, приветствую тебя, и Хельветию, и это премилое заведение за твоей спиной, где, я надеюсь, найдется для усталого путника глоток вина, кусок мяса и мягкая постель. Я так устал, что не проеду мимо, пусть даже меня выпорет моя госпожа, но надеюсь она об этом не узнает.
— Откуда ж ты едешь, как тебя зовут, кто твоя госпожа и зачем ты пересек границу? Я капитан пограничной стражи Прокус и обязан задать тебе, путник, эти вопросы. Не спустишься ли ты на землю, мне будет легче расспросить тебя? — в глубине черепной коробки капитана со страшным скрипом заворочалось то, что у людей принято называть мозгами в попытке найти повод к ссоре.
— Зовут меня Вербициус, я мажордом высокородной госпожи Строфокамиллы фон Линц, двоюродной сестры господина Фихтенгольца, советника самого императора Арнульфа. Еду в Хельветию с важным поручением. Кстати, уважаемый Прокус, раз ты капитан пограничной стражи, то вероятно никто не проскользнет мимо твоего зоркого глаза, так не подскажешь ли, не проезжал ли здесь некий рыцарь в сопровождении девицы или юноши? Зовут рыцаря Руперт фон Мюнстер, манерами и нравом он сродни дикому вепрю, а силой сравнится с быком-трехлеткой. — Вербициус, стараясь не потревожить раненый зад, сполз с лошади и теперь растирал ноющую поясницу.
— Что?! Руперт фон Мюнстер?! — на лице командира стражников недолгое недоумение сменилось бурной радостью, словно он встретил давно пропавшего родственника. — Значит, уважаемый Вербициус, ты едешь к Руперту фон Мюнстеру?!
— Да, мое поручение некоторым образом связано с ним. — Мажордом надулся от важности, не замечая, что с каждой минутой радостное настроение капитана стражников увеличивается все более и более, уже смахивая на припадок падучей. Глаза вылезли из орбит, рот растянулся в улыбке, грозя разорвать лицо пополам, рыжие усы встопорщились как у мартовского кота при виде кошки.
— А не ты ли выронил эту серебряную монетку, когда слезал, уважаемый?
— Монетку? Я, конечно. Вечно из дырявого кармана все сыпется. Где она? Покажи мне скорее, куда она упала, честнейший из всех честных воинов.
— Да вот же, в луже, что у заднего левого копыта твоей лошади. Неужели не видишь, как она блестит? Нагнись же пониже.
Вербициус, обрадовавшись удаче (будет чем оплатить обед и ночлег, не залезая в свой кошель), низко нагнулся, явив небу свой обширный курдюк, туго обтянутый тесными штанами. Капитан минуту полюбовался на открывшийся вид, подкрутил ус и в упоении, как дитя наконец дорвавшееся до долгожданного лакомства, со всего размаху въехал сапогом в середину зада. Штаны лопнули, обнажив розовую плоть. Вербициус хрюкнул и рухнул в лужу под копыта и тут же получил новый пинок в бок.