— Государь, мы вернулись из поездки и должны были отправляться за вами следом. Господин генерал отпустили меня на пару часов повидать маменьку.
— Ну и как, повидал ты ее?
Фриц слегка покраснел и замялся с ответом:
— Нет, я… понимаете… я не попал домой… я задержался… задержался по дороге…
— Ладно, понятно, сам был молодой когда-то. За то что правду говоришь, молодец. Будешь моим походным секретарем. Немедленно составь письма в Рим, Париж, Лондон, Мадрид… ээ… Константинополь о том, что монахи Ордена Тамплиеров помогли скрыться важному государственному преступнику, злоумышлявшему на устои нашей монаршей власти. В Мадрид и Лондон надо особо намекнуть, что и у них возможны те же эксцессы. В парижском письме упор сделать на денежное могущество Ордена, позволяющее ему ставить себя выше королевских особ. Ох, допрыгаются эти ребятки, пожалеют они, что Треплицу убежище дали.
— Что у нас по Манон? — обратился опять император к Гюнтеру. Гюнтер не ответил, показав глазами на Нагеля.
— Иди, работай, — отправил Арнульф Фрица. — За час справишься?
— Да, Ваше Величество.
— Хорошо, иди. Да, и доложись квартирмейстеру, пусть устроит тебя по рангу.
— Слушаюсь, Ваше Величество. — Фриц выбежал из палатки, повторяя про себя названия столиц и имена монархов, куда ему предстояло писать. Это было его первое задание в новой должности и Фриц уже дал себе клятву, что исполнит его как нельзя лучше.
А император тем временем дал знак Гюнтеру задернуть полог палатки и приступить к докладу. Ему сегодня еще предстояло много работы.
79
19 июня, 10 часов утра
Эделия не могла дождаться, когда же, наконец, маменька увезет ее из дома Глорио. Нет, сам граф Глорио не вызывал у Эделии никаких отрицательных эмоций — приветлив, предупредителен, но без навязчивости. Полюбилась девушке и невеста графа. Она постоянно присылала с кухни в комнату Эделии то необыкновенно красивые фрукты, то свежевыжатый сок, а то и горячие, прямо-таки тающие во рту пирожки. Словом, нельзя было признать в этой аппетитно сбитой хозяюшке ту вздорную особу, которой Строфокамилла запомнилась Эделии по первой встрече. Воистину — счастье творит с людьми чудеса! Всякий раз, когда Эделия видела девицу фон Линц, ей в голову приходила эта немудрящая мысль. Тут Эделия, как правило, затуманивалась слезами. Ее собственное счастье неизвестно где скиталось и вообще непонятно было, встретятся ли они когда-нибудь. Да и было ли оно в этом мире — эделиино счастье?
Так что граф и Строфокамилла скорее радовали выздоравливающую Эделию. Но вот прибывший вчера хельветский король… Сказать, что он был странен, значило не сказать ничего. Он непрерывно рассказывал Эделии, что у нее в точности такой же нос, как был у его королевской бабушки. Или принимался целовать Эделии ручки, приговаривая, что такие ручки были только у его кузины, умершей горячкой в возрасте пятнадцати лет. Эделия чувствовала себя в его присутствии как торт, который режут на куски. И нельзя сказать, что ощущение было приятным. Потому надо ли удивляться, что сборы герцогинь в дорогу пошли с приездом венценосного болвана (как окрестила его про себя Эделия) гораздо быстрее.
Они собирались выехать ранним утром, но задержались — Строфокамилла не желала отпустить их без солидной корзинки со всякой домашней снедью. Вот и пришлось ждать, когда будет готов паштет из перепелов. Солнце стояло уже довольно высоко, когда сердечно расцеловавшись с графом Глорио и Строфокамиллой и куда менее сердечно, но продолжительно — с королем Уильямом, Эделия, наконец-то смогла спрятаться за занавесками кареты. Маменька была почему-то немного грустной. Эделия впервые увидела маменьку такой уставшей. «А ведь она уже немолода», — вдруг молнией пронзила мысль… и жалость… Эделия чувствовала, что ее маменьку связывает с Глорио и Уильямом что-то давнее, но не забытое. Но расспрашивать не решилась. И не из-за прежней маменькиной непреклонности. Впервые Эделия не решилась расспрашивать маменьку из-за страха, что та расплачется.
80
19 июня, 11 часов утра
Только-только скрылся за оливковой рощей графский дом, только-только дорожная скука подкралась к карете усыпляющей тенью, как вдруг на горизонте появилась туча пыли. Явно скрывающая собой крупный кортеж. Корделия озабоченно выглянула в окно. Она догадывалась, что это может быть такое… «Только этого нам не хватало, — мелькнула мысль, — бедная девочка».