Вальцев задумался на минуту.
– Видишь ли, друг Алеха, о Венере очень мало известно.
Высадимся, попробуем определиться. Окажется, что сели километрах в ста от Голконды. Песчаные бури, жара несусветная. Погрузимся на «Мальчик»…
– Да, что это такое – «Мальчик»? Транспортер?
– И очень хороший. Скоро ты с ним будешь знакомиться.
Так вот. Кто-нибудь останется у «Хиуса», остальных ты повезешь. Потом местность станет непроезжей даже для «Мальчика». Потащимся пешком. Идти тяжело. Связи нет…
– А почему нет связи?
– По нашим данным, многие из современных радиоприборов не годятся для Венеры. Пользоваться можно только УВЧ. Остальное все стирается магнитными полями.
– Ну дальше.
– Будем тащить на себе еще и эти маяки, будь они неладны. Потом доберемся до места, проведем исследования, установим маяки – и назад. Все очень просто. Начать и кончить.
– Ф-фу, – сказал Алексей Петрович. – Давай еще по одной, что ли.
Вальцев налил, и они молча выпили, значительно подмигнув друг другу.
– Завтра в это время, – сказал Вальцев, отдувшись и понюхав корочку, – мы уже будем на Седьмом полигоне.
– На седьмом… на чем?
– На Седьмом полигоне. Это крупная база Управления в Заполярье. Оттуда через месяц будем стартовать.
– А как ты думаешь, когда мы вернемся?
– Когда вернемся? Точно сказать нельзя. Если бы речь шла о нормальных атомных ракетах с жидким горючим, я бы рассчитывал года на полтора.
– Ого!
– Ну, а поскольку мы летим на «Хиусе», сроки сокращаются раз в десять.
– Слушай, почему это? Что это за чудо – «Хиус»?
Вальцев усмехнулся.
– Видел у Краюхина в кабинете?
– Что? Эта дурацкая черепаха?
– Чудак. Это модель «Хиуса», вот что это такое. Я, брат, всего-навсего геолог и в этих вещах не силен. Но в общем дело обстоит следующим образом. Старые ракеты вынуждены все время экономить горючее и пользоваться притяжением Солнца и планет. Например, перелет до Венеры занимал несколько месяцев. Из этого срока двигатель ракеты действовал всего час при взлете и несколько минут при подходе к спутнику. Остальное время ракета двигалась пассивно, по законам всемирного тяготения. А «Хиус»…
– Ну, а «Хиус»?
– «Хиусу» не нужно экономить. Термоядерная ракета. Почему-то ее называют «фотонной». Она все время летит с включенными реакторами и может, как говорят, достигать любых скоростей. Но как это делается – убей, не знаю.
– Он сейчас на полигоне?
– Нет, что ты! Он в пробном рейсе. Побыл на наших искусственных спутниках при Венере и должен через две недели вернуться. Еще вопросы?
– Почему сгорел первый «Хиус»?
Вальцев, прищурившись, посмотрел на Алексея Петровича.
– Тебе это уже известно, оказывается? Да… Никто не знает почему. Спросить не у кого. Единственный человек, который мог бы пролить свет на происшествие, как говорится в детективных романах, это Ашот Петросян, светлая ему память. Он распался в атомную пыль вместе с массой тугоплавкой легированной стали, из которой был сделан корпус первого «Хиуса».
Он помолчал, играя вилкой.
– Конечно, «Хиус» еще очень несовершенен. Но ведь нужно! Нужно, Алеша! Сейчас это единственное средство освоить Венеру. Вот и летим. Подумай, миллиарды тонн радиоактивных материалов, когда мы дрожим над каждой тонной! И прямо под ногами. Какая находка для государства! А время не терпит…
Алексей Петрович ласково глядел на товарища. Левка, видимо, все еще считает, что он боится. Да разве дело в страхе?
Самое главное – суметь сделать то, чего от него ждут. А это еще не совсем ясно. Но, надо думать, станет ясно в ближайшее время. От вина на душе стало легко и тепло, ощущение риска и опасности притупилось. Лева Вальцев, старый друг, которого он выручил в Черных Песках, ручался за него. И раз он идет на такое дело, как может позволить себе отстать капитан Громыко?
Он встал и прошелся по комнате. У пианино задержался, снова поглядел на фотографию.
– Ну, хорошо. Хватит о «Хиусе», о «красных кольцах». Кто это, если не секрет?
– Нет, какой же секрет, – нехотя сказал Вальцев. – Маша Бирская. Сашкина сестра.
– А-а…
– Мы были женаты, потом она ушла. Да, слушай, как у тебя дела?
– Дела?
– Ну да, с этой твоей… алма-атинской красавицей.
Алексей Петрович сразу поскучнел.
– Так себе, – грустно сказал он. – Встречаемся, когда приезжаю.
– Ага, встречаетесь, когда ты приезжаешь. Ну и что?
– Что? И ничего.
– Ты ей делал предложение?
– Делал.
– И она отказала?
– Нет. Сказала, что подумает.