Когда Женя зашел в свой кабинет, он увидел неожиданную картину: Слава Андреев резал хлеб, Блинов чистил колбасу, а Лева Ерихин как самый старший из оперативников, открывал бутылки с портвейном.
— Женька, проходи, тебя только и ждем, — радостно проговорил Блинов.
У оперативников уголовного розыска издавна была традиция отмечать раскрытие знаковых преступлений всем коллективом.
— Поздравляю Женя, — сказал Ерихин, — молодец, раскрыл по «горячим следам».
— Почти «по горячим следам», ведь прошло несколько дней — поправил Женя; он сегодня уже второй раз слышал эту похвалу из уст уважаемых оперативников.
— Ну, пускай будет «почти», за твои успехи! — проговорил он, выпив целый стакан вина и, торжественно поднял пустой стакан над головой.
Они выпили, закусили, потом еще выпили и еще закусили; все коллеги старались сказать Жене что-то приятное и, ему от этого было очень хорошо на душе. Дальше разговор плавно переключился на тему, кто из известных людей отправляется на пенсию, кого повысили в должности, кто получил новое звание. Это была «обязательная» программа всех посиделок коллег по работе.
— Мужики, — вдруг громко сказал Ерихин, — хватит про эту работу, она уже у меня в печенке сидит, пусть лучше Женя новый анекдот расскажет.
— Давай, давай, — подхватили сослуживцы.
— Хорошо, — ответил он, — но только один анекдот, мне нужно идти домой, я отпросился у Николаева. Ко мне родители мои должны приехать и привезти новый холодильник, взамен старого.
— Милиция арестовала группу мошенников, — начал Женя, — продававших поддельные дипломы, но на следующий день они были выпущены на свободу. — «Недостаточность улик» —, пояснил журналистам доктор философских наук лейтенант Козлов.
Все дружно рассмеялись, а Женя, попрощавшись, вышел из кабинета и быстрым шагом направился домой.
Далекие следы случайной улики
Спускаясь по лестнице в курилку, лейтенант милиции Кудрин чуть не столкнулся с молодой девушкой в светлом легком платье, бойко бежавшей вверх по ступеням.
— Ой, извини, Женечка, — запыхавшись, произнесла она. Это была секретарша начальника отделения милиции, где вот уже почти два года правил службу инспектор уголовного розыска Евгений Кудрин.
— Ах, эти барышни, — со вздохом, как бы про себя, пролепетал он и вышел на улицу в курилку за зданием, где уже толпились жадные до курева сослуживцы.
Шум машин с улицы практически не заглушал гвалт сотрудников, вышедших глотнуть воздуха.
— Привет, Женя, — заулыбались коллеги, — есть что-нибудь новенькое?
— Да вам только дай потравить, наверное, уже не в первый раз курите, хотя еще далеко до полудня, — миролюбиво пробурчал Кудрин.
— Хватит умничать, Женя, — сказал самый старший из стоявших в курилке, мужчина с проседью во вьющихся черных волосах, — выдай новенькое.
У Кудрина была интересная особенность, помимо запоминания анекдотов, он удивительным образом подмечал смешные моменты из обыденной жизни и фиксировал их в своем небольшом блокноте, помещавшемся в кармане пиджака. Об этом знали многие сотрудники отделения милиции и, когда собирались в курилке или еще где-то, просили его что-нибудь прочитать интересного из увиденного в серых буднях жизни. Несмотря на свои двадцать пять лет, Женя внешне выглядел совсем юношей — и лицом, и походкой, и фигурой. На его счету пока не было громких дел, и все это, по его мнению, определяло не очень серьезное отношение к нему среди товарищей по работе. Впрочем, сам Женя и не пытался изменить эту ситуацию.
— Пусть будет, как будет, — думал он, — со временем, может быть, и раскроются мои способности как аналитика и сыщика.
Да и в быту было не очень все устроено; он жил один в однокомнатной кооперативной квартире, купленной родителями.
Вот и сейчас все просили свежего анекдота и что-нибудь из блокнота.
— Ну хорошо, один анекдот, пока не погаснет моя сигарета, — сказал Кудрин.
Все одобрительно закивали головами и придвинулись ближе к Кудрину.
— Грузчик винного отдела гастронома Сидорчук, внезапно увидевший после праздников динозавра с сигаретой в зубах, бросил пить, уволился с работы и постригся в монахи, — громко произнес Женя.
Все захохотали, а Лев Алексеевич Ерихин, тот самый, с проседью на голове, со смехом произнес:
— Я вполне представляю себе эту картину. Давай еще, Женя.
— А теперь из блокнота, — сказал Кудрин и, достав из пиджака небольшой блокнотик, стал читать: — Самостоятельная сборка мебели — это процесс, когда муж узнает, что он никакой не «любимый» и не «дорогой», а «хрен безрукий».