Любой подобный миф полон символических деталей, которые никто не выдумывал. Они были на самом деле. Миф о богочеловеке создал вовсе не некий реально живший Иисус. Миф был создан за века до его рождения. Его самого захватил этот образ; эта идея и вырвала его из обыденной плотницкой рутины в Назарете, свидетельствует Святой Марк.
Своим рождением мифы обязаны обычному рассказчику преданий и его снам, а также людям, действующим и живущим вдохновенно. Они не слишком отличались от тех, кого спустя поколения назовут поэтами или философами. Увы, через несколько веков в местности, называемой ныне Древней Грецией, человеческий разум дорос до предположения, будто сказки о богах — это не более чем несколько странные и слегка преувеличенные предания о подвигах былых царей и вождей. В древности люди сочли мифы слишком невероятными, чтобы верить тому, что в них говорилось. Поэтому им и попытались придать приемлемую для всеобщего понимания форму.
В недавние времена на наших глазах то же самое произошло и с толкованием сновидений. Когда психология только вставала на ноги, мы осознали, что сны имеют какое-то значение. Но подобно древним грекам, убедившим себя в том, что их мифы лишь переработка рациональных или "обычных" исторических сюжетов, некоторые родоначальники психологии решили, что сновидения не означают того, что кажется. Встречающиеся в снах образы и символы не принимаются во внимание, считаясь причудами подавленного содержания психики, являющегося в такой форме сознанию. Таким образом стало аксиомой, что сон не может иметь другого смысла, чем тот, что очевидно лежит на поверхности.
Я уже говорил о своем несогласии с этой идеей, которое и побудило меня изучать не только содержание, но и форму сновидений. А почему собственно они должны иметь смысл, отличный от их содержания? Разве в природе встречается что-либо подобное? Ведь сон — это явление природное и не может означать то, чем не является. Даже в Талмуде говорится: "Сны сами себя толкуют". Вся эта путаница возникает из-за символичности содержания сновидений, придающей им многозначность. Символы направляют нас в непривычном для сознания направлении, будучи связаны либо с бессознательным, либо с не полностью осознаваемым.
Для ученого ума нет ничего хуже символических идей, потому что как их ни формулировать, все равно это будет неудовлетворительно с точки зрения логического мышления. В психологии так происходит не только с символами, но и с "аффектом" или эмоциями, ускользающими от любых попыток исследователя пришпилить их точным определением. Причина трудностей в обоих случаях одинакова — вмешательство подсознания.
Я достаточно сведущ в науке, чтобы понимать, что ученого больше всего выводят из себя те факты, которые нельзя как следует понять. Трудность здесь в том, что хотя сам факт этих явлений неоспорим, тем не менее он не может быть сформулирован рационально. Ибо для того требуется постичь саму жизнь, ведь именно жизнь порождает эмоции и символические идеи.
Психолог-теоретик вполне может не принимать во внимание феномен эмоций или понятие подсознательного (или оба этих феномена). Однако для психотерапевта они остаются фактами, которым он как минимум должен уделить внимание, ибо столкновения с эмоциональными потрясениями и вмешательством подсознания являются классическими особенностями его науки. При работе с пациентами он воспринимает все эти иррациональные явления как голые факты, независимо от того, может ли он рационально выразить и сформулировать их. Поэтому легко понять обычных людей, не имеющих опыта психотерапевтики, когда им бывает сложно увидеть различия между спокойным изучением психологии в тиши кабинета и ее активным применением для лечения пациентов. Тренировочная стрельба по мишени на полигоне и реальный бой — не одно и то же, вот и врач имеет дело с жертвами настоящей схватки — схватки между различными проявлениями психики, которые психотерапевт должен принимать в расчет, даже если он не может дать им научное толкование. Вот почему психологии можно научиться не по учебнику, а только практическим путем.
Продемонстрируем это на хорошо известных символах. Так, у христиан символ креста несет известную многосмысловую нагрузку. Если же он стоит в тексте после имени и фамилии, это означает, что данный человек умер. В индуистской религии фаллос является всеохватывающим символом, но если вы увидите на улице мальчишку, рисующего на стене фаллос, это будет лишь проявлением его повышенного интереса к своему пенису. Из-за часто встречающегося продолжения детских и юношеских фантазий во взрослой жизни в сновидениях часто попадаются иносказания явно сексуального характера. Было бы абсурдно воспринимать их как-то по-другому. Однако когда каменщик упоминает о кладке "монах на монахиню", а электрик — о соединении "мужского" разъема с "женским", было бы нелепо предположить, что их распирают фантазии юности. Просто они используют красочные названия для обозначения того, с чем сталкиваются в своей профессиональной деятельности. Когда ученый индус расскажет вам о Лингаме (фаллос, олицетворяющий бога Шиву в индуистской мифологии), вы услышите много такого, что западный человек никогда не увязал бы с пенисом. Лингам определенно не является непристойным иносказанием, как и крест не только знак смерти. Многое зависит от жизненного опыта того, кому приходят во сне подобные образы.