Решение об отказе в американском займе Даллес сообщил египетскому послу в Вашингтоне 19 июля 1956 года. Это было первой официальной внешнеполитической акцией США в отношении Республики Египет, возглавляемой президентом Насером [14]. И эта акция явилась как бы сигналом для начала открытой конфронтации Запада против Египта, вылившейся через неделю в суэцкий кризис, а через три с лишним месяца — в вооруженную агрессию против молодого независимого арабского государства.
Первый же опыт налаживания делового сотрудничества с Западом подвел Насера к выводу об истинных целях и характере обещаемых империалистами займов и «помощи». «Даллес и Иден только водили нас все это время за нос,— сказал Насер, узнав об их отказе в займе.— Они требовали от нас мира с Израилем, участия в пактах, продления концессии на Суэцкий канал, но стремились они лишь к усилению своего влияния». Оскорбительная и грубая форма этого отказа не оставляла к тому же у Насера сомнения, что это не просто отказ, а вызов.
Ответ на вызов
Насер принял этот вызов. Ровно через неделю после получения отказа Даллеса в займе, 26 июля 1956 года, выступая на митинге в Александрии, Насер объявил о решении египетского правительства национализировать «Всеобщую компанию Суэцкого канала». Свою историческую речь он завершил словами- «Американцы, задыхайтесь от бешенства!— Годовой доход компании Суэцкого канала составляет 100 миллионов долларов Почему бы нам самим не получать его? Мы построим высотную плотину, какую нам хочется! Компания Суэцкого канала будет национализирована И ею будут управлять египтяне! Египтяне!»[15]
Весть о национализации Суэцкой компании была встречена с ликованием в Египте и во всех арабских странах. Смелое решение Насера сразу нашло отклик и горячее одобрение во многих странах Азии и Африки, боровшихся, как и Египет, за избавление от колониального гнета и эксплуатации. Оно имело большое значение для всего национально-освободительного движения. Стали раздаваться голоса, призывающие последовать примеру Насера. В сирийском парламенте секретарь палаты депутатов призвал все арабские страны немедленно национализировать иностранные нефтяные компании, действующие на их территории.
Советский Союз и другие социалистические страны в первые же дни суэцкого кризиса решительно выступили на стороне Египта. В заявлении Советского правительства ясно была выражена его принципиальная позиция и особо подчеркивалось, что решение правительства Египта о национализации Суэцкого канала является вполне законным действием, вытекающим из суверенных прав Египта.
Совсем другая реакция была на Западе.
Идену сообщили эту сенсационную новость во время обеда, который он давал в честь своих единственных арабских союзников — короля Ирака Фейсала и его премьер-министра Нури Саида. Хозяин был вынужден прервать обед. Английский премьер решил действовать немедленно и готов был отдать приказ о начале военных действий против Египта. Это советовал сделать и Нури Саид, который тут же поделился своими соображениями с Иденом: «Если оставить Насера безнаказанным, он покончит со всеми нами!» Предсказание, действительно, оказалось пророческим и для Фейсала, и для Нури Саида, да и для самого Идена — все они были скоро сметены с политической арены.
Газета «Таймс» от имени влиятельных финансовых и политических кругов призывала правительства Англии и Франции действовать смело, даже если «американские союзники не смогут или не захотят присоединиться» к ним. «Захват (!) канала,— писала газета,— представляет собой акт международного разбоя.. Если Насер докажет, что он может захватывать безнаказанно западную собственность, то другие, несомненно, последуют его примеру» [16]
Реакция в Париже была не менее бурной. На следующий же день, 27 июля 1956 года, французский министр иностранных дел К. Пино в разговоре по телефону с А. Иденом настаивал также на необходимости «предпринять быстрые и решительные действия военного характера против Египта». Они пришли к заключению, что Насер должен быть свергнут, а единственным быстрым и реальным средством достижения этой цели была угроза применения силы или фактическое ее применение[17].
В тот же вечер в министерствах обороны и в ряде военных учреждений Англии и Франции была объявлена «боевая тревогам В телеграмме, отправленной 27 июля президенту США Эйзенхауэру, Иден информировал американцев,, что английское правительство убеждено в «необходимости быть готовым в качестве последнего средства применить силу с целью образумить Насера».
Почему правящие круги Англии и Франции столь нервозно реагировали на национализацию компании Суэцкого канала? На то было много причин. «Для старых империалистических держав Запада,— писал английский журналист Поль Джонсон,— слово «Суэц» звучало как заклинание. Для Франции канал был величайшим в своем роде шедевром галльской изобретательской мысли, великолепно осуществленной мечтой ее выдающегося инженера Фердинанда Лессепса... Для англичан Суэц был расчетной палатой империи; по этому узкому каналу проходили транспорты с войсками, направляющимися на завоевание Кабула, Мандалая и Куала-Лумпура. По нему проплывали Киплинг и Робертс, Керзон и Китченер. Это был путь в Индию, путь к сказочным сокровищам Востока»[18].
Но главные причины находились, конечно, не в сфере колониальной ностальгии и даже не в крайне враждебном отношения руководителей Англии и Франции лично к Насеру, на чем часто акцентируют, внимание в своих мемуарах министр иностранных дел С. Ллойд и английские бывшие государственный секретарь по иностранным делам А. Наттинг, его коллега К. Янгер и министр иностранных дел Франции К. Пино. Дело в том, что в создавшихся тогда тяжелых условиях все более обострявшегося экономического и политического кризиса Суэц представлялся западным лидерам тем ключевым звеном, нейтрализовав которое можно было якобы остановить неумолимо развивающуюся цепную реакцию распада их колониальных империй и укрепить свои позиции внутри страны.
«Было ясно,— откровенно признается Селвин Ллойд,— что если нам не удастся сохранить международный статус Суэцкого канала (то есть оставить канал под контролем Запада.— Л. M.) - мы постепенно потеряем все наши интересы и капиталы на Ближнем Востоке. Даже если бы нам пришлось действовать в одиночку, мы бы не остановились перед применением силы для защиты наших позиций».
Отвлекающие манёвры
Несмотря на поспешно принятое английскими и французскими руководителями решение «стукнуть кулаком», они не пошли на немедленное применение силы против Египта. Между тем Насер более всего опасался именно быстрого военного вмешательства Англии и Франции, полагая, что каждая неделя отсрочки уменьшает шансы успеха подобной операции. Это, очевидно, сознавали и в Лондоне, и в Париже. В вышедшей десять лет спустя после суэцкого кризиса книге бывшего командующего французским экспедиционным корпусом генерала Бофра «Суэцкая экспедиция 1956 года» содержится весьма любопытное признание о том, что англичане и французы с целью немедленного свержения режима Насера подготовили план, предусматривавший высадку войск в Александрии и быстрое их продвижение на Каир [19].
Что же помешало в таком случае колонизаторам осуществить немедленную военную операцию? В появившейся на Западе, да и в некоторых арабских странах литературе, посвященной суэцкому кризису, чаще всего отсрочку и последующий неуспех агрессии против Египта объясняют позицией, занятой США, которые якобы тогда воспрепятствовали применению силы, а впоследствии «отмежевались» от коллективной вооруженной акции. Не приходится оспаривать, что США, готовясь заменить Англию и Францию на Ближнем Востоке, стремились выдать себя за противника старых колониальных методов и извлечь максимальную выгоду из своей посреднической роли в урегулировании споров между арабскими странами и бывшими колониальными государствами, а также арабо-израильского конфликта. Поэтому в условиях обострившейся борьбы за будущее влияние на Ближнем Востоке, тем более в преддверии президентских выборов, республиканское правительство США не было заинтересовано в преждевременном обострении суэцкого кризиса, кульминация которого увязывалась, как это впоследствии стало ясно, с готовившейся тогда крупной провокацией империализма против сил социализма в Центральной Европе. Это нашло свое подтверждение в синхронности развернувшихся событий на Суэцком канале и в Венгрии. Однако всего через два года США выступили сами в роли инициатора использования военной силы против Ливана и для оказания давления на Ирак и Сирию. В тот же период Даллес чисто из тактических соображений предпочел занять выжидательную позицию. Что же касается стратегических целей США, то они, по существу, не отличались от целей англо-французских колонизаторов: и те и другие стремились свергнуть революционный режим в Египте и помешать дальнейшему развитию революционно-освободительного движения на Арабском Востоке.