— Империя — враг всего живого. — негромко продолжил Симбад. — Не только парды порабощены людьми. Множество различных рас, со всех миров, изнывают в рабстве и умываются кровью своих сыновей. Ненависть готова взорвать Империю как перегретый старый котёл. Но у нас нет надежды. Вот, смотрите.
В руке фесса возник тонкий металлический ошейник с маленькой коробочкой на задней планке. Парды подались вперёд.
— Что это? — спросил генерал-зоранин.
— Люди называют его «нейрошейник» — глухо ответил Тигр. — Все рабы носят подобные.
— При попытке снять, ошейник взрывается и отрывает голову несчастному. — добавил Вархисс. — Но дело не в этом. В прибор встроена нейростимулирующая электроника, настроенная на болевые центры мозга. При активации с помощью дистанционного управления, нейрошейник превращается в источник совершенно невыносимых мук для своего носителя.
— Мало кто способен выдержать две порки… — дрожащим от ярости голосом произнёс Симбад. — Первой хватает, чтобы навсегда привить парду покорность. Вот почему восстания нет и быть не может.
В зале повисла мёртвая тишина. Прождав пару минут, Симбад не выдержал.
— У нас нет оружия, нет надежды. Дайте нам оружие! Мы сметём Империю с чистого неба Галактики, как смывают грязное пятно с прекрасной картины!
Военные и учёные молчали. Наконец, адмирал Корр медленно покачал головой.
— Прости, Симбад. Но мы не сможем дать вам оружие. Ферр — всего лишь планета. Нам никогда не справиться с Империей. Мы… мы слабы, Симбад.
Фесс зарычал, однако ответить не успел. Поднялся пожилой ирбис, оглядев коллег внимательными чёрными глазами.
— Древнейший принцип любого полководца — разделяй и властвуй. — негромко заметил он. — Но есть и ещё один. Враг моего врага — мой друг.
Все, даже Симбад, повернулись к говорившему и насторожились.
— Рхгак Линкс, поясните свои слова. — произнёс Корр. Пожилой ирбис улыбнулся.
— Ргхткан Мэй… — чёрная тайрра вскочила. — …как, вы сказали, называлась раса рептилий, победивших людей тысячу четыреста лет назад?…
Карфакс крался по лесу, едва не припадая к земле. Звук рога больше не повторялся, однако чуткие уши грифона не раз различали отдалённый треск ветвей и, на пределе слышимости, приглушенные стоны, словно кто-то продирался сквозь чащу напролом. Впереди виднелся просвет между деревьями и неглубокий овраг.
На краю оврага Карфакс залёг под раскидистым кустом, стремительно устроив из дёрна небольшой бруствер. Переключив бластер в невидимый дальний ультрафиолетовый диапазон, грифон положил оружие на полусогнутую левую руку, плотно сложил крылья, поджал ноги для прыжка и замер. По бело-золотым перьям стекали потоки дождя.
«Я слишком заметен в лесу. Надо будет заняться маскировкой»
Треск ветвей с другой стороны оврага приближался. На всякий случай приготовившись к стрельбе, грифон плотнее вжался в дёрн. И наконец, увидел источник шума.
Молодая человеческая девушка, вся окровавленная, оборванная, помогала идти странному существу — чуть ниже среднего человека, покрытое серой, испачканной в крови шерстью, оно с первого взгляда показалось Карфаксу ожившей статуей древнего бога Анубиса. Второй взгляд обнаружил много несоответствий, однако общее впечатление шокировало; навстречу грифону ковылял самый настоящий волк-оборотень, двуногий и прямоходящий, покрытый серой шерстью, с широким волчьим хвостом и сильно развитой грудной мускулатурой. Из одежды странное существо носило только подобие кильта.
Карфакс молча наблюдал. Привыкший к виду всевозможных инопланетян, он быстро преодолел изумление и сейчас внимательно осматривал местность в поисках охотников. То, что девушка и «оборотень» были дичью, не вызывало сомнений.
Тем временем израненные беглецы в отчаянии замерли перед оврагом. Девушка что-то сказала, её спутник затряс головой и остервенело полез вперёд. Девушка поникла.
Карфакс смотрел, как беглецы осторожно ползут по грязному склону оврага. Дождь размывал землю, целые пласты грязи сползали под тяжестью «волка». Девушка вскоре остановилась, бессильно уронив голову на грудь. Карфакс прислушался.
— Не останавливайся! — голос у «волка» оказался глухим, рычащим. Говорил он на сильно искажённом, однако понятном террале.
— Я больше не могу… — простонала девушка.
— Можешь!
Поражённый грифон покачал головой. Гипотеза о нереальности всего происходящего приобрела ещё одно доказательство. Террал! Мёртвый язык давно уничтоженной планеты…