грифонов и повести ее к светлому будущему, но вопрос о бессмертии даже
не стоял. Это аттрибут высочайшей культуры расы, но никак не полудиких
племен Тегома.
Дракон пожал сверкающими крыльями.
-Извини, мальчик - но в реальной жизни очень мало места для героизма
и альтруизма. В мечтах мы все несем счастье и вечную жизнь своим
сородичам, но в реальности это часто оборачивается смертью для всех. Ты
весьма умное существо, - Ракшас усмехнулся, -И отлично видишь мою
правоту. Так что подумай.
В салоне глайдера повисло тягостное молчание. Машина на невысокой
скорости летела к горам.
-А люди? - прервал затянувшуюся паузу Кондор.
-Дать людям бессмертие означает конец миру. - коротко ответил
дракон. -А я совсем не хочу умирать.
Упреждая ответ, он поднял крыло:
-Не спорь. Это решение я не изменю никогда. Даже Игл не сумел
переубедить меня, а он умеет это делать, поверь. Люди не получат
бессмертия. По крайней мере - от меня.
-Кто-то говорил, что свободен от предрассудков... - тихо, гневно
заметил юноша.
-Я не враг людям. - кивнул Ракшас. -Меня воспитали как защитника
вашей расы, все это так. Но поверь, мальчик, - горящие глаза дракона
повернулись к человеку, - у меня гораздо больше причин нелюбить людей,
чем у любого другого. Только разум, и благодарность воспитателям не
дают мне ненавидеть ваш вид.
-Но почему?... - после долгого молчания спросил юноша. -Чем же люди
так ненавистны драконам? Неужели та проклятая война отравила кровь и
тебе, Ракшас?
-Ты пока молод, и ничего не видел на своем веку. - негромко ответил
дракон. -А мне двести сорок лет. Я сам, своими глазами видел почти все, о
чем рассказывают ваши Назидания.
Ракшас помолчал.
-Утукмац - эксперимент. - сказал он затем. -Я отказываюсь верить, что в
поведении людей действительно виновата кровь. Это антинаучный,
националистический бред. Только общество, только воспитание могло
превратить львиную долю вашего народа в тех чудовищ, что отравляют
своим существованием блеск звезд.
Кондор вздрогнул.
-Измени ценности, замени комплекс стереотипов - продолжал дракон,
и дети, вырасшие в новом обществе, смогут находить общий язык с иными
расами. Потому что я не верю и никогда не поверю, что ксенофобия
генетически заложена в человека. Даже если так! Генотип можно изменить.
А вот вернуть погибшего нельзя, мальчик.
Ракшас тяжело опустил голову.
-Вернуть погибшего - нельзя. - повторил он с болью.
Могучая машина мчалась к далеким горам. Вокруг нее завывал
холодный ветер, со стоном рвался воздух. В салоне царила тишина.
-Ты говорил, тебе двести сорок лет. - наконец разорвал молчание голос
Файтера. -Как это возможно?
Дракон ответил не сразу.
-Я всю сознательную жизнь провел в космосе. - сказал он после паузы.
Я с рождения - дитя звезд. Я просто не могу жить без Космоса, я болен им.
Неизлечимо.
Грифон молча ждал.
-Тот, первый полет с Мантора на Тегом, я провел в анабиозе.
продолжил Ракшас. -Однако за год до прибытия меня разбудила
автоматика. И я целый год был один в межзвездном пространстве. Наедине
с Космосом.
Горящие глаза закрылись.
-Это нельзя рассказать. - просто сказал дракон. -Это даже показать
нельзя. Только увидеть, ощутить, понять. Только самому.
Молчание.
-Я не в состоянии долго жить на планетах. Я становлюсь вспыльчивым,
агрессивным, рычу на друзей без всякого повода. Схожу с ума. - Ракшас
открыл глаза и посмотрел на Файта. - Сейчас как раз один из самых
сильных периодов, так что прости, если я веду себя как зверь.
Грифон промолчал.
-Здесь, на Тегоме, я не столь уж частый гость. - продолжил дракон. - И
лишь последние двадцать лет я никуда не летал из-за похищения Игла.
Нельзя же оставить стоивший стольких трудов проект на милость
неизвестных пришельцев...
Он помолчал.
-Я теряюсь в догадках. Столько веков все было мирно и спокойно, никто
не нарушал течение событий! Шли столетия, мои дети один за другим
покидали Тегом, отправляясь к соседней звезде на обучение... Первые
шесть Ариманов уже должны были достигнуть древней Галактики и
приступить к работе. И тут словно сговорившись, подряд следуют столько
необъяснимых событий! - Ракшас тяжело вздохнул. -Не стоило мне в
последний раз улетать на триста световых лет, не стоило...
Файтер щелкнул хвостом.
-Так вот каким образом тебе всего двести сорок лет!
-Конечно. - кивнул дракон. -Я родился четырнадцать веков назад, но
почти тысячу двести лет из них пропустил благодаря парадоксу близнецов.
Ведь зондер-кораблей у меня нет.
В салоне глайдера повисла тишина. Машина мчалась на северо-запад,
оставляя за собой лесистые степи и холмы, холодные озера и стада
животных. Файт и Кондор молча глядели вниз.
-Почему здесь так мало людей? - неожиданно спросил юноша. -Мы
видели только три деревни.
-В Утукмаце действует закон об ограничении рождаемости.
-Как?
Дракон молча коснулся кнопки. В боковой панели пульта открылась
дверца, откуда выехала небольшая белая коробка с красным крестом на
крышке.
-Открой и найди упаковку оранжевого цвета. - посоветовал Ракшас. -Там
написано, как.
Грифон и человек одновременно склонились над аптечкой. Кондор
нашел указанную коробочку и с удивлением прочитал:
-Норсульфат десперманит... Что за чушь?
Файт понял глаза.
-Это заклинание, Ракшас?
Дракон на миг отвернулся от управления. Огромные черные глаза лучились
смехом.
-Можно назвать и так... - фыркнул он. -Если бы твой отец проглотил
подобную таблетку перед брачным полетом, я лишился бы удовольствия
лицезреть одного замечательного грифона.
Файтер запнулся. Молчал долго.
-Почему же Игл так не сделал? - глухо спросил он наконец.
-Эти таблетки действуют лишь на людей. - пояснил дракон. -В то время
у меня не было противозачаточных средств для грифонов, не мог же я
предвидеть спасение Игла.
Ракшас помолчал.