— Суши весла! — вполголоса приказал Крамп, когда из темноты материализовалась бледно-серебристая линия пляжа, и спустя несколько мгновений киль заскрипел по песку. Гребцы сложили весла и выпрыгнули, чтобы втащить шлюпку на пляж, за нами последовала шлюпка Лотера. Я пересек пляж и в тени кустов посветил направленным фонарем на часы, чтобы проверить время. Прошло всего полтора часа с тех пор, как мы покинули "Ориентал Венчур", но, казалось, прошло гораздо больше времени. Я тихо позвал остальных.
— Благодаря Рату, который провел нас через проход, мы неплохо успеваем, — сказал я, — но все же следует поторопиться. — Я повернулся к боцману, который шел в шлюпке Лотера. — Останешься здесь за старшего, боцман. Пусть твои люди спрячут шлюпки среди мангровых зарослей. Держитесь скрытно, прячьтесь от чужих глаз, если тут кто-нибудь появится. Большую часть оружия и гранат мы оставляем в шлюпках. Но стрелять можно только в случае крайней необходимости, когда без этого будет не обойтись. Если кто-то будет подкрадываться, постарайтесь обезвредить его без шума.
Глаза боцмана сузились, а губы изогнулись в пиратской усмешке, обнажив ряд сломанных, почерневших зубов. Я знал, что мистер Ху и боцман были из одного клана, хотя контраст между учтивым, вестернизированным Ху и грубым, злобно выглядевшим моряком был огромен. Я был уверен, что боцман руководил одной из пиратских банд, которые базировались на залив Биас в двадцатые годы. У него была непререкаемая власть над своими людьми, без сомнения основанная на комбинации доверия и страха, и я не сомневался, что он был готов воткнуть нож в любого, кто бросит ему вызов. Он утвердительно кивнул, раздался шквал шепота на кантонском диалекте, и матросы затащили шлюпки в укрытие и сами растворились в тени.
Остальные — Лотер, Крамп, Спенсер, Рату и я — собрались в кружок среди кустов у кромки пляжа. Большой "уэбли" успокаивающе прижался к моему телу, а Лотер и майор держали пистолет-пулеметы Бергманна. У Крампа имелся ужасно выглядевший нож в ножнах на поясе. Но из всех нас именно Рату мог вселить страх Божий в любого, кому "посчастливится" встать у него на пути. Среди боцманских запасов он нашел большое мачете и кропотливо отточил его до бритвенной остроты. Длинный изогнутый клинок тускло поблескивал в лучах лунного света. Его огромные мускулистые руки отрубили бы человеку голову так же легко, как срезали бы цветок со стебля.
— Ну что, Рату, поищем остальную часть вашей команды.
По его рассказу, недалеко от пляжа нацисты обнаружили пару заброшенных туземных хижин на поляне у небольшого пресноводного озера. Команду "Нимрода" поместили туда со скованными руками и ногами, и поставили охрану из трех моряков, которые сменялись на восходе и закате. Один человек обычно патрулировал снаружи хижины, а двое других наблюдали за узниками внутри. Уже испытав на себе способность Рату исчезать и прятаться в темноте джунглей, я не был удивлен тем, что он смог наблюдать за распорядком дня нацистов, оставаясь незамеченным. Я надеялся, что его навыки не подведут и сейчас, когда нам нужно обезвредить этих охранников, не выдавая своего присутствия.
Рату начал движение с безошибочным чувством направления человека, рожденного находить путь через самые дикие джунгли. Остальные последовали за ним гуськом. Рату сказал, что тропа ведет от пляжа на несколько сотен ярдов в глубь острова к небольшой поляне. Если здесь и была тропа, то я не мог отличить ее от окружающих джунглей, поэтому я просто сосредоточился на том, чтобы не терять из вида спину Рату, надеясь, что и другие в состоянии не отставать.
Минут через десять он поднял руку, давая сигнал остановиться. Затем он упал на четвереньки и поманил нас сделать то же самое. Я отбросил на задний план мысли о пауках и змеях и последовал его примеру. Мы медленно ползли, пробираясь сквозь шипастые кусты, пока не увидели поляну, в центре которой можно было различить темные квадратные очертания местных хижин. Проблески света вокруг двери большей из них показывали, что внутри были люди. Я указал на нее рукой, и Рату кивнул.