Маррон полез в сумку.
— Я забыл отдать тебе это раньше. — Он вынул цепь Кровного вождя и протянул Перри.
— Спасибо, — сказал Перри, натягивая ее. Тяжесть металла на его шее была скорее привычной, чем удобной. Интересно, будет ли когда-нибудь и то, и другое?
Маррон и Риф обменялись взглядами, а затем Риф шумно вздохнул, откидывая назад свои косы.
— Ты привел нас обоих в Поток, Перри. Ни один из нас не был бы здесь, если бы ты не впустил нас в свой клан.
— Совершенно верно, — сказал Маррон. — Ты предложил нам убежище, когда мы больше всего в нем нуждались. Когда ты не мог себе этого позволить, ты помог нам.
Перри никогда не чувствовал, что сделал кому-то из них одолжение. Ему всегда казалось, что наоборот.
— С моей группой из Дельф и Шестеркой Рифа нас пятьдесят три человека, — сказал Маррон. — Пятьдесят три человека, которые охотно останутся. Мы не станем занимать место твоего клана в аэроходах.
Риф кивнул.
— Нет пути вперед, который не проходил бы через боль и трудности, Перегрин. Ты должен это понимать. Твоя задача, как Кровного вождя, делать то, что лучше для всего клана, а не то, что проще всего.
— Мы бы хотели, чтобы ты просто обдумал то, что мы предлагаем, — сказал Маррон. — Это все, о чем мы просим.
Перри сделал вид, что задумался на несколько секунд.
— Благородное предложение… Кто-нибудь из вас считал, что я приму его?
Риф и Маррон обменялись взглядами, ответ был очевиден на их лицах.
Перри ухмыльнулся.
— Что ж, вы были правы. — Похлопав их по плечам, он пожелал им спокойной ночи.
В своей палатке Перри обнаружил Уголька, спящего рядом с Когтем. Блоха свернулась в клубок в подмышке Уголька.
Перри опустился на колени и почесал жесткую шерсть. Собака подняла голову, и ее хвост уперся в одеяло. Она любила, когда ее чесали в мягком углублении между широко расставленными глазами.
Перри перевел взгляд на Уголька и Когтя. Мальчики сблизились так, словно знали друг друга с рождения. Этим он был обязан Иве.
— И тебе тоже, блохастик, — сказал он.
Уголек моргнул и открыл глаза. Перри улыбнулся, слишком счастливый, что видит его здесь, чтобы жалеть, что разбудил.
— Как тебе удалось увести ее от Ивы? — спросил он, кивнув на Блоху.
Лежа на боку, Уголек пожал плечами.
— Я ничего не сделал. Она просто пришла ко мне.
— Иву это устраивало?
Уголки губ Уголька поползли вверх.
— Вроде. Она сказала Блохе, что та может остаться со мной только один раз, так как я только что вернулся.
— Великодушно с ее стороны.
— Да, — сказал Уголек. — Знаю. — Его улыбка стала шире. — Она все еще ругается. Ты думал, что она перестанет, когда я вернусь, но она не перестала.
— Мы уже поняли, что Иву не остановить.
— Знаю, — повторил Уголек. — Она такая.
Когда между ними установилась пауза, Перри перевел взгляд с Уголька на Когтя, и его зрение начало расплываться. Эти мальчики… только один из них был его кровный родственник, но оба они по-родственному восполняли его. Они придавали ему уверенность и целеустремленность. Носить цепь имело смысл, когда он смотрел на них, когда он думал о них с Ивой и Кларой, кричащих, когда они прыгали с платформы в темноту. Они были будущим, с ними будет все хорошо.
Перри выдавил из себя немного светской болтовни, чтобы выиграть время и успокоиться.
— Ну, как у тебя дела?
— Устал.
Перри ждал, зная, что за этим стоит намного больше.
— И я в ужасе, — сказал Уголек. — Мы собираемся к Ясному Небу?
— Не знаю… возможно.
— Если да, то мне придется нас пропустить.
Слова Рифа эхом отдавались в голове Перри. Нет пути вперед, который не проходил бы через боль. Он покачал головой, отталкивая их.
— Что бы ни случилось, Уголек, клянусь тебе, я не покину тебя.
Уголек ничего не ответил, но Перри почувствовал, что его гнев ослабевает. Казалось, это все, что ему было нужно, чтобы уснуть. Через несколько секунд глаза Уголька закрылись.
Перри задержался еще на мгновение, наслаждаясь тишиной. Блоха начала скулить, ее ноги подергивались, когда ей снилась погоня. Перри подумал, а что если это Ясное Небо.
Он встал и подошел к сундукам с остатками семейных вещей. Резные соколы Когтя. Книга Вэйла. Одна из расписных мисок Милы, которую они с Лив разбили во время борьбы, а потом безуспешно склеивали. Теперь он понимал, что эти вещи никогда никуда не денутся.
Он снял ботинки и уже расстегивал ремень, когда Ария проскользнула в палатку.
— Эй, — сказал он, замерев на месте.