Уголек свернулся в углу корабля, его спина конвульсивно содрогалась, когда его рвало.
— Что происходит? — В динамиках раздался голос Соболя. — Я не вижу, что происходит.
— Нам нужно время, — отрезал Перри.
— У нас нет ни минуты! Немедленно приведите сюда Арию, — приказал Соболь.
— Нет! Просто подожди!
Уголек пришел в себя и поднялся на ноги.
— Простите… просто так качает.
Перри выдохнул, поняв, что Уголька укачало, а не тошнит от страха.
— Все в порядке. Странно, что я сам этого не сделал.
Уголек слабо улыбнулся.
— Спасибо, — сказал он. — За то, что ты здесь со мной.
Перри кивнул, принимая его благодарность.
— Ты хочешь, чтобы я встал рядом с тобой?
Уголек покачал головой.
— Я смогу это сделать.
Он двинулся к дверям отсека, упершись рукой в отверстие. Затем он закрыл глаза, страх исчез с его лица. Паутина Эфира распространилась под его кожей, двигаясь вверх по шее к челюсти, затем выше по голове.
Он выглядел расслабленным. Мир вокруг него бушевал, но Перри так не думал. Стоя у него за спиной и наблюдая за ним, Перри чувствовал, что весь мир рвется к Угольку.
Шли секунды. Перри начал подумывать, не передумал ли Уголек.
— Перегрин, — послышался голос Соболя, — заставь его…
Порыв ветра отбросил Перри назад. Он, пошатнувшись, ударился о заднюю стенку аэрохода.
Уголек не шевелился. Он остался стоять у дверного прохода.
За ним, вдалеке, в барьере Эфира образовалась брешь — пустое пространство, вокруг которого текли потоки, как речная вода мимо камня.
Прореха казалась почти незначительной по размеру. Двадцать или тридцать футов. Недостаточно большой, чтобы вместить даже меньшие «Крылья драконов», не говоря уже о больших аэроходах.
Но сквозь нее Перри ясно видел то, что лежало за стеной: океан, сияющий под солнечным светом. Такой же золотистый цвет, что он мельком видел сквозь слои Эфира. Он к тому пригревал. И он увидел небо. Бесконечное, чистое голубое небо.
— Чего он ждет? Этого недостаточно! — завопил Соболь.
Теперь не было смысла разговаривать с Угольком. Перри уже видел его таким. Он был в другом месте. Затерянный в своем мире.
— Перегрин! — орал Соболь.
Так прошло несколько секунд, облегчение прошло сквозь Перри. Может, они и не переправятся, но Уголек будет жить.
Ужас накрыл его быстро. Что они теперь будут делать? Пробиться вперед через барьер и надеяться, что они его преодолеют? Альтернатива — вернуться в пещеру — звучала еще хуже. Они не могли вернуться назад.
Уголек повернулся, устремив на него пылающий взгляд, и Перри все понял.
То, что только что сделал Уголек, было только началом. Испытание, чтобы увидеть, чего это ему будет стоить. Глядя ему в глаза, Перри знал ответ.
Уголек повернулся обратно к Эфиру.
Перри ослепила белая вспышка, больше он ничего не увидел.
Глава 43 АРИЯ
— Ты их видишь? — спросила Брук. — Они прямо здесь. — Ария кивнула. «Крыло дракона» Перри и Уголька было всего лишь маленькой точкой перед барьером Эфира, но она видела его.
Вспышка света ослепила ее.
Раздались крики, когда аэроход резко опустился. Ария отлетела в человека позади нее. Моргая, борясь за зрение, она выпрямилась и бросилась обратно к иллюминатору.
В барьере была прореха. Широкий шов, похожий на раздвинутые занавески. За барьером простирался сверкающий океан, такой многообещающий, как все, что она когда-либо видела. Ей хотелось смотреть на него вечно, но она отвела глаза и стала искать «Крыло дракона».
— Куда они пропали, Брук? — спросила она. Аэроход Перри исчез.
— Ищу, — ответила Брук.
Рокот тоже стоял рядом и искал. Потом схватил ее за руку и поддержал, когда их аэроход рванул вперед. Тихонько выругался, когда из динамиков снова донесся голос Соболя, объявлявший, что они продолжают переправу.
— Где же они? — спросила Ария, паника стала подниматься в ней.
Лицо Брук побледнело, ее спокойная сосредоточенность внезапно сменилась шоком в широко раскрытых глазах.
— В воде, — сказала она.
Взгляд Арии упал на океан внизу… где аэроход Перри метался в свирепых вспененных волнах.
Глава 44 ПЕРЕГРИН
Когда Перри открыл глаза, он лежал на спине, а над ним возвышался вогнутый потолок кабины. Он не мог пошевелиться, и ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что он не парализован, а просто зажат в небольшом пространстве между стеной и спинкой кресла пилота.