Его правое плечо пульсировало, боль была такой же сильной, как и тогда, когда он вывихнул его несколько недель назад, а левая голень сильно болела. Были и другие боли, менее сильные. Хороший признак. Боль означала, что он все еще жив.
Он подтянулся и ухватился за спинку сиденья, чтобы не упасть. Аэроход дико накренился. Волны били в лобовое стекло, полностью накрывая его, они были таким большими, что погружали кабину в темноту.
Перри поплелся обратно в трюм, шатаясь и чувствуя тошноту. Он вытер слезящиеся глаза окровавленной рукой.
Через открытые двери он увидел море. Тридцатифутовые волны белого, серебристого и эфирно-голубого цвета. Судно накренилось, и вода хлынула ему по щиколотки.
Аэроход стал лодкой… с отсутствующим бортом. Каким-то чудом он все еще оставался на плаву, но это менялось с каждой волной, захлестывавшей ее изнутри.
— Уголек! — проорал он. — Уголек!
Он едва слышал собственный голос за шумом волн. В любом случае кричать было бесполезно. Его взгляд скользнул по маленькому трюму. Угольку негде было спрятаться. Он пропал. Перри, пошатываясь, подошел к двери и чуть не свалился в океан, когда аэроход бросился вниз по поверхности волны.
— Уголек!
Его отшвырнуло на стенку кабины, когда аэроход снова качнуло. Перри остался стоять там, прижатый к стене, стараясь отдышаться. Вдох, выдох и еще раз выдох. Он и не думал, что это прекратится, расширение пустоты внутри него.
— Ты выжил, Перегрин, — протрещало в динамиках. — Но не Уголек, судя по звукам. Мне очень жаль.
Перри бросился обратно в кабину. Нос аэрохода внезапно накренился, и он отлетел к ветровому стеклу. Вода в судне двинулась вперед, полностью намочив его.
— Вытащи меня отсюда! — завопил Перри.
Двери начали закрываться, как только слова вылетели из него. На противоположной стороне кабины замигали приборные панели.
Голос Соболя.
— Что ты делаешь?
В ответ раздался испуганный голос:
— Возвращаю корабль наверх…
— Я не отдавал такого приказа, — сказал Соболь.
— Сэр, если мы сейчас же не начнем действовать…
— Остановись.
Мгновение тишины.
— Я сказал прекрати.
Перри выругался, обернувшись как раз вовремя, чтобы увидеть, как двери отсека на мгновение остановились, а затем снова открылись навстречу бушующему морю. В кабине управления стало темно.
— Это причиняет мне боль, Перегрин. Ты мне очень нравишься, я этого не хотел. Но я не могу рисковать.
Потом Перри уже не слышал Соболя, только волны, бьющиеся о борт аэрохода.
Глава 45 АРИЯ
— Сделай что-нибудь! — закричала Ария. — Они все еще там! — Лоран стоял у двери кабины, преграждая ей путь. Она впервые увидела его в аэроходе.
— Я не могу тебя туда пустить, — сказал он.
— Ты должен! Ты должен им помочь! Помоги мне!
Лоран пристально посмотрел ей в глаза. Он ничего не сказал, но она видела, что он борется с собой.
Из динамиков снова донесся голос Соболя:
— У нас не получается связаться ни с Угольком, ни с Перегрином. Ни от того, ни от другого нет никаких вестей. Мы потеряли контроль над их кораблем, и я боюсь, что слишком опасно пытаться его спасти.
Рокот шагнул вперед, оказавшись почти нос к носу с Лораном.
— Мы не можем от них отказаться. Мы должны спуститься туда!
Риф взорвался следующим.
— Соболь может и врать! Откуда нам знать, что он говорит правду?
Громкий звенящий звук раздался в ушах Арии, и ее пихаясь, оттеснили огромные тела, которые проталкивались вперед и кричали. Сквозь шум и суматоху она все еще слышала Соболя.
— Никто не знает, как долго этот барьер будет оставаться открытым. Нашим приоритетом должно быть пересечение границы, пока мы можем.
Он продолжал говорить спокойным, рассудительным голосом, объясняя, почему они должны оставить Перри и как он сочувствует Потоку. Ария не слышала остального. Она ничего не слышала из-за пронзительного звона в ушах.
Каким-то образом ей удалось вернуться к иллюминатору.
Они почти достигли барьера Эфира. Снаружи дул хлесткий ветер, поднимая океанские брызги. Вода скрывала все, но она заметила аэроход Перри по белому кольцу волн, которые разбивались о него.
Он лежал на боку и был наполовину поглощен морем.
Пока она смотрела, они пролетели прямо мимо него, к Ясному Небу.
— Ария, смотри, — сказала Брук, подталкивая ее локтем.
Ария все еще стояла у иллюминатора. Она была там с тех пор, как они пересекли барьер и оставили Эфир позади. Звон в ушах прошел, но теперь что-то было не так с ее глазами. Она потеряла способность сосредоточиваться. Она смотрела в иллюминатор и ничего не видела.