Официально "Калифорния фиделити", как и другие обосновавшиеся тут конторы, по субботам закрыта, однако через стеклянную дверь было видно, что с внутренней стороны из замка торчит массивная связка ключей. За столом Дарси никого не оказалось, но за стеклянными перегородками в офисе Мака – единственном, где горел свет – я разглядела Гордона Титуса. По комнате шел Мак, неся в руке две кружки с кофе. Я постучала по стеклу. Мак поставил кружки на стол Дарси и отпер дверь.
– Мы в моем кабинете, – сказал он.
– Я вижу. Сейчас, только налью себе кофе и присоединюсь к вам.
Ничего мне не ответив, он взял кружки и направился к себе. Кажется, он был в скверном расположении духа, признаться, я ожидала совершенно иной встречи, скорее чего-то вроде салюта. Мак рассчитывал, что успешное расследование этого дела позволит ему уйти в отставку с чувством исполненного долга и гордо поднятой головой, а на его личном деле в архивах компании навсегда останется сиять золотая звезда гения. Одет он был в красно-зеленые спортивные брюки и красную рубашку для гольфа, и я подумала, не вызвано ли его дурное настроение тем, что оказалось нарушенным его привычное субботнее расписание.
На рабочих местах не было ни души, телефоны молчали. Гордон Титус, безукоризненно одетый, с ничего не выражающим лицом, сидел сложив перед собой руки, за письменным столом Мака. Мне всегда бывает очень трудно заставить себя доверять человеку, способному сохранять невозмутимость при любых обстоятельствах. Ихотя внешне Титус казался уравновешенным и не теряющим присутствия духа, я сильно подозревала, что на самом деле ему просто-напросто все было глубоко безразлично. Самообладание и безразличие со стороны очень часто выглядят совершенно одинаково. Я налила себе кружку кофе, и плеснула в нее немного обезжиренного молока. Только после этого решилась открыть дверь кабинета Мака, подставить себя под леденящий холод, который, казалось, постоянно исходил от самой личности Титуса.
Мак сидел в одном из предназначенных для посетителей мягких кресел, по всей видимости, не придавая никакого значения тому факту, что Титус как бы выставил его с его собственного законного места.
– И вот еще что я вам скажу, – продолжал Мак начатый до моего появления разговор. – Кстати, Кинси, можете передать мои слова миссис Джаффе. Я буду держать ее счет под замком до тех пор, пока Венделл не помрет от старости. А если она захочет получить из этих денег хоть один паршивый цент раньше, ей придется притащить сюда, ко мне на стол, труп Венделла.
– Доброе утро, – поздоровалась я с Титусом, усаживаясь во второе кресло. Таким образом, мы с Маком хотя бы территориально оказались по одну сторону стола и вроде бы в одном лагере.
Мак мрачно посмотрел на меня и покачал головой.
– Этот сукин сын опять нас надул.
– Я так и поняла. А что именно произошло? – спросила я.
– Расскажи ей, – кивнул Мак Титусу.
Тот пододвинул к себе лежавший на столе гроссбух, открыл его и принялся листать, отыскивая свободное место.
– Сколько вам на данный момент причитается?
– Две с половиной тысячи долларов. Это базовая такса за десять дней. Вам крупно повезло, что я не беру с вас за пробег машины. Я каждый день по два-три раза езжу в Пердидо и обратно, так что получилась бы кругленькая сумма.
– Две с половиной тысячи, и за что? – проговорил Мак. – Мы там же, с чего начинали. Ничего для себя полезного так и не узнали.
Титус провел пальцем по колонке, вписал карандашом какую-то цифру и перевернул сразу несколько страниц, открывая другой раздел книги.
– По-моему, все не так плохо, как кажется, – проговорил он. – У нас достаточно свидетелей, которые смогут подтвердить, что Венделл Джаффе был жив и здоров не далее как на этой неделе. Конечно, мы уже не вернем ни цента из тех денег, которые миссис Джаффе успела потратить – эти суммы можно списать, – но оставшуюся часть мы получим, а это снизит наши убытки. – Титус поднял глаза от гроссбуха. – Думаю, на этом дело закончено. Вряд ли миссис Джаффе станет ждать еще пять лет, чтобы снова выдвигать претензии через суд.
– А где отыскали яхту?
Титус принялся что-то писать и ответил, не поднимая головы:
– Какой-то шедший на юг танкер обнаружил ее на экране локатора, прямо у себя по курсу. Вахтенный помигал прожектором, но с яхты не ответили. Танкер сообщил в береговую охрану, и те с первыми же лучами солнца прибыли проверить.
– И "Лорд" дожидался их на том же самом месте? Интересно.
– Похоже, Венделл доплыл на ней до Уинтерсета, а потом направил яхту в сторону островов. Паруса он оставил поднятыми. На море сильного волнения не было, однако из-за недавних штормов ветры, которые обычно дуют в это время на северо-запад, видимо, изменили свое направление. Скорость дрейфа у "Лорда", наверное, около семи узлов, так что при нормальном ветре яхта должна была бы уплыть гораздо дальше. Но когда ее нашли, она фактически стояла на месте. Главный парус и бизань были подняты на набор ветра, а кливер, наоборот, развернут с наветренной стороны на отъем ветра, чтобы тормозить движение. Видимо, яхта так и стояла на одном месте, пока на нее не наткнулись.
– Не знала, что вы занимаетесь парусным спортом.
– Сейчас уже нет, но давно когда-то занимался. – Титус еле заметно усмехнулся, но я никогда прежде не видела у него и такой-то улыбки.
– И что теперь с ней будет?
– Отбуксируют в ближайший порт.
– То есть сюда, в Пердидо?
– Вероятно. Я не очень представляю себе, чего в данном случае требует закон. Потом яхту осмотрят полицейские. Не думаю, что они найдут там что-либо интересное, да и, откровенно говоря, полагаю, что это уже не наша забота.
– Как я понимаю, Венделла на яхте не было и следа? – перевела я взгляд на Мака.
– Все его личные вещи находились на яхте, в том числе четыре тысячи долларов наличными и мексиканский паспорт, но это, конечно, само по себе еще ничего не доказывает. У него мог быть хоть десяток паспортов.
– Значит, что же мы теперь должны думать? Что он мертв или в очередной раз исчез?
Мак сделал раздраженный жест, впервые за время разговора демонстрируя свое нетерпение.
– Он смылся. Никакой предсмертной записки насчет самоубийства нет, но он и в прошлый раз проделал все то же самое.
– Господи, Мак, откуда такая уверенность? Возможно, все это не более чем трюк, призванный отвлечь от чего-то наше внимание.
– От чего именно?
– От того, что происходит на самом деле.
– А что происходит на самом деле?
– Понятия не имею, – призналась я. – Но посуди сам. Когда он проделывал все это в прошлый раз, то бросил "Лорда" недалеко от побережья Байи, а сам воспользовался надувной лодкой. Рената Хафф встретила его на полпути, и они скрылись уже на "Беглеце". На этот раз спустя час после исчезновения Венделла она сидела у меня в конторе. Это было вчера в полдень.
Однако Мак не был расположен соглашаться со мной.
– С того самого момента, как Рената вышла из твоей конторы, она находилась под наблюдением полиции. Лейтенант Уайтсайд счел за лучшее последить за ней. Она отправилась прямо домой. И с тех пор сидит дома, выходила только несколько раз по мелочам.
– Вот и я тебе о том же говорю. Когда Венделл скрывался в прошлый раз, у него был сообщник. А кто может ему помогать теперь, если считать, что он опять вознамерился скрыться? Карл Эккерт или Дана Джаффе, безусловно, не станут этого делать, и кто остается? Конечно, вчера еще был на свободе Брайан, его сын, есть еще второй сын, Майкл. Возможно, у Венделла были какие-то друзья. Не исключено, что на этот раз он решил действовать в одиночку. Но мне все-таки кажется, что что-то здесь не то. Не может всего этого быть, я чувствую.
– Кажется, Кинси и в самом деле уверена, что на этот раз он мертв, – проговорил Титус, обращаясь к Маку. Рот его при этом слегка скривился от удивления. Титус аккуратно согнул по линии перфорации и вырвал из гроссбуха чек.