— Да, да, сэр, очень рад, что вы посетили нас, сэр, — сказал человек, быстро появившийся в окошке. На его жирных губах застыла предупредительная улыбка. — Что желаете?
— Хорошую порцию виски. И что-нибудь для вас.
— О, спасибо, сэр. Я тоже буду виски.
Ян не заметил названия на наклейке, но виски оказалось крепче, чем то, к которому он привык, зато цена очень низкая! Этим людям не на что жаловаться.
В баре стало просторней. Ян обернулся — за ближайшим столиком сидели Рэдклифф и несколько рабочих с завода Налажена. Ян помахал и подошел к ним.
— Что, Рэдклифф, решили отдохнуть?
— Можно сказать и так, Ваша честь. — Слова были холодны, тон официальный; похоже, люди были смущены.
— А что если я к вам присоединюсь?
Последовало нечленораздельное бормотание, которое Ян принял за согласие. Он взял от соседнего столика пустой стул, сел и огляделся. Его взгляд не встретился ни с чьим взглядом — казалось, всех необычайно заинтересовали стоящие перед ними литровые кружки с пивом.
— Холодная ночь, правда?
Один из сидевших звучно отхлебнул, и это было единственным ответом.
— Зима, очевидно, еще несколько лет будет холодной. Это называется «малый климат» то есть, небольшое изменение погоды в течение крупных погодны циклов. Нам не грозит новая ледниковая эпоха, но эти холодные зимы еще успеют порядком надоесть.
Его посещение явно не вызвало взрыва энтузиазма, и внезапно он понял, что строит из себя идиота. Зачем он сюда притащился? Что ему нужно от этих тупоумных болванов? Сама идея была дурацкой. Он опорожнил бокал и оставил его на столе.
— Отдыхайте, Рэдклифф. И вы все тоже. Увидимся утром за работой и обязательно сдвинем установку с мертвой точки. Работы еще много.
Они что-то пробормотали — он даже не стал вслушиваться. Черт с ними, с теориями и блондинками на субмаринах. Эту затею нужно выкинуть из головы и оставить все как прежде. Глоток холодного воздуха после чада в баре приятно освежал. Машина стояла на месте, а над открытой дверцей склонились двое.
— Эй! Что вы там делаете?
Ян бросился к ним, скользя по обледенелой земле. Они быстро обернулись — белые пятна лиц — затем побежали во тьму.
— Стоять! Слышите вы! Стоять!
Взломали его машину, бандиты! Это им так не пройдет, Он бросился вдогонку за угол здания, и один из них остановился, повернулся к нему…
Ян не заметил, как мелькнул кулак, лишь почувствовал взрыв боли в челюсти и упал.
Это был мощный жестокий удар, и Ян, вероятно, на секунду—другую потерял сознание, а потом обнаружил, что стоит на четвереньках и трясет головой от боли. Вокруг раздавались крики и топот, потом чьи-то руки схватили его за плечи и подняли. Кто-то помог ему добраться до паба, и там, в маленькой комнате, он рухнул в глубокое кресло. На лоб ему положили холодное мокрое полотенце. Почувствовав колющую боль в челюсти, он взял полотенце и стал прижимать его сам. Он поднял глаза на Рэдклиффа, сидевшего наедине с ним в этой комнате.
— Я узнал человека, который меня ударил, — сказал Ян.
— Не думаю, что вы могли его узнать, сэр. Я думаю, он не из тех, кто работает на заводе. Я велел присмотреть за вашей машиной, сэр. Похоже, ничего не исчезло, вы быстро вернулись. Похоже, дверцу немного повредили, когда открывали.
— Я сказал, что узнал его. Я отчетливо видел его лицо. Он работает на заводе.
Холодный компресс помог.
— Сэмпсон, что-то наподобие этого. Помните человека, который пытался нас спалить? Симмонс, вот как его звали!
— Этого не может быть, сэр. Симмонс умер.
— Умер? Не понимаю. Две недели назад он был совершенно здоров.
— Покончил с собой, сэр. Не мог смириться с мыслью, что опять придется нищенствовать. Он несколько лет учился, чтобы получить работу. А работал всего лишь несколько месяцев.
— Послушайте, перестаньте укорять меня. Вы со мной согласились, когда я сказал, что мы не можем оставить его на работе. Помните?
На этот раз Рэдклифф не опустил глаза, и в голосе его была необычная твердость.