— Красного. Большой, — сказал он.
— Бардолино или Корво, Ваша честь?
— Корво, пожалуй… да, Корво.
Она протянула бокал, и он, подняв на нее глаза, едва не выронил бокал, но она ловко перехватила его и поставила на столик.
— Шолом, — очень тихо сказала Сара. Быстро подмигнула ему и ушла. Ян совсем уже было собрался пойти за ней, но раздумал и вновь утонул в кресле. Ее присутствие здесь, должно быть, не случайно. Ведь она не итальянка. Или итальянка? Что, если вся эта история об Израиле — надувательство? Насколько он понимал, субмарина могла быть и итальянской. Что происходит? Мысли роились в голове, и он медленно подчищал блюдо с деликатесами, не чувствуя вкуса. К тому времени, когда он доел, комната начала заполняться народом и он уже точно знал, что делать.
Никто ничего не заметил. О том, чем чревата слежка Службы Безопасности, он знал отлично. Бокал был пуст; если он возьмет второй, это его не скомпрометирует. Если Сара здесь, чтобы связаться с ним, пусть поймет, что ему это известно. Если же она не пойдет на контакт и не передаст ему никакого сообщения, значит, ее присутствие здесь случайно. Итальянка или израильтянка, она определенно вражеский агент.
Нелегально в его стране? Знают ли об этом в Безопасности, удалось ли им ее выследить? Следует ли ему выдать ее, чтобы защитить себя?
Он отказался от этой мысли сразу, как только она возникла. Он не мог этого сделать: кем бы она ни была, люди ее национальности спасли ему жизнь. Впрочем дело даже не в этом: просто он не испытывал желания выдавать кого-либо службе Безопасности, в которой работал его зять. Если бы даже он сделал это, пришлось бы объяснять, откуда он ее знает. Тут же всплыла бы вся история с субмариной. Он начинал понимать, насколько тонок слой льда, удерживающий мир, который он привык считать незыблемым. Когда его спасали, он начал проваливаться под этот лед, и теперь тонул, уходил все глубже и глубже.
Понадобилось мгновенье, чтобы обнаружить девушку пробраться к ней в толпе и поставить бокал на поднос.
— Еще Корво, будьте любезны. — Глаза его внимательно изучали ее, но она отвела взгляд, молча протянула вино, и отвернулась в тот миг, когда он взял бокал. Что это значит? Он уже сердился, чувствуя, что его игнорировали. Все эти шарады — для того лишь, чтобы показать пренебрежение к нему? Или это часть какой-то игры? Вопросы начинали раздражать его, а от шума и яркого света разболелась голова. Непривычные острые блюда тяжелым комком осели в желудке. Задерживаться здесь больше не было смысла.
Слуга нашел его пальто и протянул с низким поклоном, помогая просунуть руки в рукава. Ян вышел, застегивая пуговицы, глубоко вдохнул бодрящий морозный воздух. Снаружи ожидал целый ряд кэбов, и он сделал знак одному из водителей. Руки замерзали, он натянул перчатку, затем вторую — и замер на месте.
В перчатке, под подушечкой указательного пальца, было что-то похожее на клочок бумаги. Он точно знал, что там ничего не было, когда он выходил из дома. Секунду он не двигался, затем натянул перчатку. Не время и не место выяснять. Кэбмен соскочил, открыл дверцу, козырнул ему.
— Монумент Корт, — сказал Ян, опускаясь на сиденье.
Когда они приехали, из-под навеса выбежал швейцар и открыл дверцу кэба.
— Холодный вечер, инженер Кулозик.
Ян кивнул, отвечать не было нужды. Он прошел через вестибюль, вошел в лифт, даже не заметив лифтера, поднявшего его на нужный этаж. Главное — естественность. Он все время должен вести себя естественно и непринужденно.
Тревога не срабатывала: никто не входил в квартиру со времени его ухода утром. Или же это сделали так ловко, что следов не осталось, а в этом случае бежать было бесполезно. В его положении известная доля фатализма просто необходима. Лишь сейчас он вывернул перчатку и вытряхнул на стол сложенный клочок бумаги.
Это оказался отчетливо отпечатанный кассовый чек на сумму в девяносто пять пенсов. В нем указывалось ночное время, только тремя днями ранее. Выдавшее чек заведение называлось «Смитфилд Джолион», и он никогда о таком не слышал.
Было ли случайностью, что чек так неожиданно оказался в его перчатке? Нет, сегодня не могло быть случайностью. Тем более там, где он встретил Сару. Должно быть это сообщение, причем совершенно ни о чем не говорящее тому, кто мог на него наткнуться случайно. Кассовые чеки знакомы любому. Не было бы встречи в посольстве, он сам удивился бы, но не придал этому значения. Это было послание — но о чем оно говорило?
Телефонная книга сообщила, что Смитфилд Джолион — один из автоматизированных ресторанов. Он никогда о таких ресторанах не слышал, потому что они все находились в местах, которые он не посещал. Этот же находился, хоть и недалеко, но в грязном портовом районе. Что дальше?