Я вспомнил, что Кьюноль отходил на пару минут еще в начале вечеринки. Значит, он решился, еще до того, как мы с Айтрими убежали. Вот же урод. Он сидел со мной за одним столом, стукался кружкой и пил за здоровье, когда Дитрио уже занял удобную позицию в темном углу.
— И последний вопрос. Эмсемьай знает об этом?
— Нет.
Значит, ее можно не опасаться. Было бы плохо, если бы Кьюноль настроил всех против меня, а так я могу гулять, где хочу. Мне не терпелось увидеть Айтрими. Провожу ее до центра и подожду, пока вернется. Так будет спокойнее. Правда, не знаю, где она ночевала. Но это не проблема, спрошу в мастерской у подруг.
Я сунул батарейку Дитрио и взял его ногу:
— Если поставлю одну, сможешь собрать остальное?
— Да.
И прекрасно. На это у него уйдет не меньше пяти минут. Я успею уйти далеко. А то, что он расскажет Кьюнолю о нашем разговоре — уже не важно. Даже хорошо, если они встретятся. Пусть зеленоголовый понервничает.
Вещей у меня нет, поэтому сборы заняли ровно ноль минут. Я выполнил обещанное Дитрио, закрыл дверь на ключ и легкой походкой направился к мастерской Айтрими.
Там ее не оказалось. Зато были вчерашние девушки с вечеринки. Они рассказали, что подруга так и не появлялась. Байка тоже не было. Молодец, все сделала, как я спланировал. Но выяснить у них, где она могла переночевать, не получилось. Ну и хорошо. Даже если Кьюноль решит найти Айтрими, он не сможет.
Мне совсем не хотелось идти в бар или в катакомбы к Эмсемьай. Что я там забыл? Но и сидеть тут в ожидании не мог. Отбившись от приставаний Бешеных гаек, я направился к центру. Айтрими наверняка оставила мотоцикл на стоянке рядом с воротами. Найду его и подожду.
Я обошел три ближайших входа и не увидел байка. Она не могла проехать в центр на нем и вряд ли решила пройти через дальние ворота. Пошла пешком? Но Бешеные гайки не ходят пешком. В голову начинали прокрадываться страшные мысли. Что если ее поймал Кьюноль?
Как мне не хотелось возвращаться в бар, но придется. С замиранием сердца я рванул в южный квартал.
Вечерело. Ночные бабочки выпорхнули на улицу. В баре вновь заиграла музыка, и шумные компании стягивались к входу. Я растолкал каких-то крашеных киборгов и спросил у вышибалы:
— Кьюноля не видел?
— Со вчерашнего дня не было. Тебя Эмсемьай спрашивала.
Я отмахнулся и выскочил на улицу. Бросился в одну сторону, в другую, остановился посреди дороги. Сутенерша точно должна знать, где зеленоголовый. Позади раздался автомобильный сигнал.
— Уйди с дороги, придурок! — прокричал таксист.
Но я даже не взглянул на него. Прибежав в подворотню, где находится вход в катакомбы, я нос к носу столкнулся с Эмсемьай, и пока она не открыла рот, выкрикнул:
— Где Кьюноль?
— Успокойся, приятель. Я здесь, — он вышел из-за спины мадам-холодильник. — Ты чего так всполошился, Катриаш? Случилось что?
— Где Айтрими?
— Наверное, дома в мастерской, — зеленоголовый пожал плечами и состроил неподдельное удивление. — А что случилось?
Я развернулся и побежал. Эмсемьай что-то кричала в спину, но я не слушал. Мне надо было срочно увидеть Айтрими. Только тогда успокоюсь.
Мастерская была заперта. Я свернул за угол и схватился за дверную ручку от заднего входа. Нажал — дверь открылась. Позвал — никто не ответил. Тогда крикнул — в ответ тишина. Забежав в гараж, я наткнулся на байк Айтрими. Он стоял аккуратно припаркованный на своем месте.
— Ты такой наивный, — позади раздался знакомый голос Кьюноля. — Ловко ты справился с Дитрио. Теперь я понимаю, почему ты выжил. Такие как ты открытые, без блока на память, находите выход из почти любой ситуации. Почти любой, Кадваер.
Я повернулся: зеленоголовый стоял в проходе и держал какой-то странный круглый предмет. В полутьме нельзя было разобрать. Но пока враг не нападал, а это значит, что он чувствует свое превосходство и хочет поиграть. Что ж, пока и я не спешил хвататься за дробовик. Но надо отдать должное ублюдку. Ловко он заманил меня в ловушку.
— Она мне все рассказала, — продолжил Кьюноль. — Это ты хорошо придумал, Кадваер. Каков план: украсть у меня девушку, и использовать ее для мести — гениально! А эта шлюха повелась. Как? Что она нашла в тебе?
— Где Айтрими? — проговорил я металлическим голосом.
— Здесь. Ждет тебя. Лови, — он швырнул мне круглый предмет.
Под ноги шмякнулась обезображенная голова. В ней трудно было узнать ту девушку, с которой я совсем недавно провел лучшую ночь в жизни: повсюду глубокие вмятины, дыры, глаза выбиты, рот разорван, от волос остались только редкие обожженные пряди, а биологический материал был размазан по всей поверхности.