— Называйте меня Михаэль. Просто Михаэль, — улыбнулся Майк, а это был он, и присел в кресло перед деканом. Закинул ногу на ногу. Сеньора продолжала его оценивать, но не боялась, как девочка в приёмной. Ей было… Интересно.
— Такой юный сотрудник!.. — произнесла она пробным выстрелом, — …Такого уважаемого заведения. Как так может быть?
— Вы можете отправить запрос на моё удостоверение в управление, — продолжал улыбаться Майк. — Вам подтвердят подлинность через пару минут.
— Что вы, сеньор! Я вам верю! — Сеньора вскинула руки в защитном жесте. — Мне на самом деле просто интересно, как так может быть!
Она не врала, и правда не сомневалась, что он сотрудник. Что на самом деле не было странным — личности инспекторов от императорской гвардии, если они представляются, как правило, рассекречены, и подделать, как и мимикрировать под одного из них, крайне сложно. ИГ таких лихих ребят находит и «теряет» из принципа. «Теряет» так, что никто нигде на планете их больше не может найти. И все, кому надо, это знают. Хотя для сомневающихся управление действительно подтверждает запросы.
— Меня перевербовали, — начал налаживать контакт Майк. — Кстати, я тогда учился в вашем ВУЗе, но на психологическом факультете. И как-то по глупости и юношескому бесстрашию попытался взломать защиту одного важного военного объекта.
— …Да что уж там, — показно бравурно воскликнул он, — не буду скромничать, я ВЛОМАЛ тот объект! И заинтересовал этим нужных людей в управлении. Которые подошли ко мне позже, уже в тюрьме, и предложили сменить сторону.
— Так что теперь я на светлой стороне Силы! — обезоруживающе улыбнулся он. — Действительный сотрудник третьего управления.
Сеньора прониклась, понимающе улыбнулась в ответ.
— И чем же могу вам помочь, сеньор…
— Михаэль, просто Михаэль, — повторился он. Раскрыл принесённую с собой папку и начал выкладывать на стол перед сеньорой материалы. Картинки. Некоторые были хорошего качества, некоторые похуже, но все они носили порнографический характер.
— Это одна из ваших студенток, некто сеньорита Розенберг, — указал он пальцем в лицо девушки с незакрашенным системой лицом (лица тех, кто не фигурирует в деле как правило спецслужбами на уликах закрашиваются, во избежание распространения ненужной обывателям информации). — Как видите, у неё нестандартные сексуальные предпочтения. К счастью для неё, на нашей самой либеральной планете человечества данный порок не является наказуемым, любить у нас можно кого угодно. Но к несчастью для сеньориты, она опубликовала все эти снимки в социальных сетях. А это уже реклама, пропаганда гомосексуализма, ибо страница открытая, без установленной законом системы предупреждения о материалах «для взрослых».
— И? — выразительно посмотрела на него декан. То, что показал ей мальчишка в её понимании никак не тянуло на серьёзное преступление. Шалость, а ИГ шалостями не занимается.
— Сеньора, не думаю, что руководство вашего ВУЗа будет сильно радо скандалу вокруг одной из ваших студенток. — Майк снова обезоруживающе улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку.
— А с каких пор третье управление лезет в грязное бельё ПРОСТЫХ СТУДЕНТОК? — зло сощурила сеньора глаза.
— Простых? — Майк усмехнулся. — Думаете дочь Розы Розенберг, одного из одиознейших инспекторов комитета по цензуре департамента культуры правительства Венеры, может быть простой?
Небольшая пауза — до декана медленно, но верно доходила подоплёка.
— Значит копаете под её мать, — констатировала она.
— Я вам этого не говорил, — улыбался Майк.
— Понимаю. Но всё же, не думаю, что то, что вы показали, достаточное основание для исключения задним числом. Таких, как она…
— Сеньора! — перебил Майк. — То, что она — Розенберг, уже достаточное основание от неё избавиться. Розенберг-старшую будут топить. Серьёзно топить. Достанется всем, всему комитету. А тут у вас её дочь с возбуждённым на неё делом по пусть и пустяковой, но крайне «вкусной» статье для журналистов. А эта братия любит из песчинки марсианские Олимпы раздувать. Вам нужны ТАКИЕ проблемы?
Сеньора запыхтела, ей было не по себе. Майк решил сменить тактику. Декан оказалась не из пугливых, наоборот, по его мнению, услышав угрозу, пойдёт на принцип и сделает наперекор. А потому с нею сможет сработать только обходной манёвр, «план Б».