Мимо прошла группа битых латинос в фанатских футболках «Парнаса». Человек сорок. Местами окровавленные, перебинтованные, у некоторых были подвязаны на рваных футболках руки. Переломы? Троих несли под руки товарищи. Приготовился к бою, что нападут на одинокого чувака в провокационной футболке, но нет. Ребятушки, испуганно зыркая мне за спину, промчались мимо, словно каймана увидали. Обернулся. Ага, все четверо. Дочери единорога. Метрах в ста позади, недлинной цепочкой, с «жалами» в руках, словно всадницы Апокалипсиса. Помахал. Дальше дошёл до своих без эксцессов.
* * *
- Кто командует? Командует кто, мать вашу?
В этой группе командирами не пахло. Человек триста. Здоровые тащили раненых. Биться или драться было просто некому.
Дальше. Следующая группа. По футболке определяли «свой-чужой», без неё, наверное, свои бы прибили. Я латинос, а они очень злы на латинос. И выяснять правду некогда. А так прошёл как сквозь масло нож.
- Парни, кто командует? Кто вообще мать вашу тут хоть за что-то отвечает?
Эти хотя бы указали в переулок.
Ушёл, точнее почти бежал. Ибо пятая точка незримо ощущала сгустившиеся тучи. Скоро начнётся последняя битва, пощады не будет, а тут ещё ничего не готово.
Успел. И попал на кого надо. Легионеры со щитами, организованно бредущие, выставив небольшой заслон в арьергард. Сотни, тысячи людей – сложно сходу так определить, чуйка отказывала.
Мои выкрики: «Где Марат?!» и «Кто тут за всё отвечает?» не остались безответными. Один типос с налитыми кровью глазами окликнул:
- Эй, латинский мальчик, чего шумишь?
Кажется, один из центурионов. Командовал пращниками у Сената.
- Где Марат? – взял я быка за рога, подливая масла в свой напор. Не до расшаркиваний.
- А сам кто таков?
- Я – Ваня! – снова хлопнул себя по животу.
Туманный взгляд, узнавание. Жест центуриона своим, окружившим меня, готовым мордой в землю и мочить – «свой».
- Где Марат? – повторил я, подойдя, когда окружившие молодчики отошли. – Кто тут командует?
- Марата убили, - последовал холодный ответ. Мне вдруг стало не по себе, но для этого человека ответ был холодный – сегодня многих убили, не только Марата. – Кто командует – не знаю. Никто, наверное.
- А ваш штаб? Вас же курирует собственный центр обработки информации?
- Связи нет с Центром. Мы вообще ни хрена не знаем, что происходит.
Пауза, обработка информации… И я принял новое решение.
- Тогда ты будешь командовать. С подразделениями связь есть?
- Эй, а ты кто такой, тут раско…
- Заткнуться! – заорал я, чувствуя, что на грани. Трясун колотил, руки дрожали, а каково было моё выражение лица – боюсь даже представить. – Заткнись и слушай, центурион! Сюда движется ещё несколько тысяч СВЕЖИХ упырей. Десятки тысяч. Это простые «попрыгунчики», но их, мать твою, много! И идут они СО ВСЕХ МАТЬ ТВОЮ СТОРОН! Понял?
Бери на себя руководство и командуй всем стягиваться на площадь… - Светился картой над глазом. – Давай всех на площадь Мигеля Идальго-и-Костилия, и оборону в круг. Если выстоим – выживем.
- А сам-то чего? – усмехнулся он, разрыв шаблона в его голове сшивался, лицо озарялось пониманием.
- Я певец ртом. Я не лидер. Меня не послушают. Давай, командуй, родной!
Марата убили. Красной нитью в голове вспыхивала эта мысль, но раз за разом отходила. Было некогда рефлексировать.
Руководство было, но тактическое, в рамках отдельных центурий. Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы войско двигалось. Но недостаточно для занятия стратегической обороны. «Назначенный» мною тип, кстати, так совпало, тоже Мигель, полукровка, как и я, взял командование в руки, и его начали слушаться, выполняя приказы. Просто потому, что был вакуум, и люди были готовы подчиняться любому, кто отдаст чёткие недвусмысленные распоряжения, взяв на себя ответственность. Споров и прений не было. Сказали, на востоке большая группа упырей – значит так и есть, угроза с востока. И с запада. И с юга. И с северо-запада. И все разрозненные группировки вдруг ожили и целенаправленно двинулись на площадь Мигеля Идальго, тоже героя революции, правда мексиканской.
Мне дали навигатор. Местный, со встроенными линиями связи и командования легионом. То есть не простой, командирский. Но я всё равно сам приказы не отдавал, только консультировал, снуя между группами вместе с новоиспечённым лидером и его помощниками.
Через полчаса маленькая площадь в центре города была занята всеми, был способен драться с нашей стороны. И кто не способен – тоже. Дошли до неё не все, кто-то пошёл дальше, кто-то уже столкнулся с врагом и «развеялся на ветру» в разные стороны… Но тысяч десять человек Паула насчитала.