- Не за что.
Она поднялась и хотела направиться к двери, оставив поднос на столе – не баре сотрудники, персонально за ней уберут, но я окликнул:
- Сирена! – Обернулась. – Я понимаю. Пока я на эмоциях и принять не могу… Но понимаю.
Довольная улыбка.
- Хорошо, Хуан. Как решишься – заходи. Чай и печеньки не обещаю, но поболтать – это от души.
- Я могу выйти в город?
Нахмурилась. Задумалась. Уверенно кивнула:
- Да. Самое сложное в городе позади. Но от девочек оторваться не пытайся. И больше не вздумай панибратничать – ещё один-два взвода списывать – кадров на тебя не напасёшься.
Ушла.
Я допил сок, отнёс поднос на приёмник. Только свой, не слуга всяким сиренам. И двинулся к каюте – переодеваться. Что-то душен стал воздух базы. Дом – хорошо, но надо проветриться.
* * *
Проветриться не дали. Сначала ждал группу, которую мне экстренно собрали «ты пока ещё входишь в близкий контакт с одним из членов королевской семьи, Хуан, не спорь и не строй козни девочкам», а после получил вызов во дворец, который из тех, что нельзя игнорировать.
Сеньор на вид был плох. Усталое лицо, круги под глазами. Со мной старался казаться подчёркнуто деловитым и всячески избегал смотреть в глаза. Плохая примета, но я был готов ко всему. А потому не был удивлён следующими словами, воспринял их спокойно:
- Хуан, не буду ходить вокруг да около, - это вместо приветствия, - сразу к делу. И сразу, чтобы ты понимал, лично я не согласен с этим решением, но ничего не могу сделать. Есть обстоятельства выше меня.
Его скромный кабинет с единственной ценностью - настоящим окном в атмосферу с видом на Сьерра-де-Рояль. За которым венерианская ночь, которая продлится ещё долго. Но во тьме видны габаритные огни далёких куполов, огни для ориентирования воздушных транспортов и лапут. Сами огни лапут из кабинета не видны, но если выключить свет и взять оптические приборы, можно разглядеть. Орбитальные станции и швартующиеся корабли с поверхности атмосфера скрывает, но кое-какие болтающиеся ниже, в толще, лапуты – да. Поймал себя на мысли, что в голове пусто, мысли о венерианской ночи и лапутах. В душе спокойствие и равнодушие. Принятие неизбежного. Я вырос.
- Нас закрывают, - лаконично сформулировал я, так как сеньор Серхио замялся. Что на него не похоже – обычно он давал понять, что считает меня важным неизбежным злом, не более.
- Да. Но не совсем. – Он отвернулся в сторону релаксационного окна. – Глубокая консервация. ОЧЕНЬ глубокая. Настолько, что вас, тебя и твою команду, ближайшие полгода не должно быть ни видно, ни слышно. Никак. Вас нет.
- Оружие? – уточнил я самый важный момент. Ибо после перегона марсианских грузовиков на стоянку УДС нам «слили» целый арсенал из личных запасников клана Веласкес. Игра пошла на таком уровне, что требовалось или окончательно нас поддержать, или же окончательно нас распустить. Это было опасно, передача «левого» оружия. Прознай кланы - и нас могли подставить. Но ничего, всё выгорело.
- Спрячешь в схрон. И не на парковку в центр города, а в бункер посреди атмосферы, я дам координаты где. Дам и пароль-шифр к створкам. Отвезёшь лично, никому не доверяй. Оружие, скафы австралийского спецназа, «шараги» - всё.
- А «Берлога»? Она тоже военный объект. Её разоружаем?
Пожатие плечами.
- Это вотчина Фрейи. И строилась задолго до вас и не под вас. Взломщики остаются «плавающими», в тюрьму их не возвращают, но пусть не лезут никуда от слова «вообще». Вон, есть эльфы, орки, друиды, «Тайны волшебного леса» - пусть развлекают их высочества.
Теперь кивнул я – и на том спасибо.
- Никаких спецопераций, - продолжил он. - Никаких проработок кого бы то ни было. «Берлога» под колпаком «трёшки», о любых ваших телодвижениях сразу узнают и доложат. – Палец в потолок.
- Понял.
- Хуан… - Тяжёлый вздох. – Хочу, чтобы ты знал. Вас закрыли. СОВСЕМ.
Пауза. Для сеньора это было очень важно, но я не проникся.
– То, что я тебе говорю – преступление. Я саботирую приказ свыше, искажая его передачу тебе. Но я беру это на себя и готов финансировать вашу консервацию из собственных средств. Пусть твои ребята залягут на дно и лежат там, сколько придётся. Мы не знаем, что будет завтра. Выплаты, как резервистам, будешь делать в золоте. Никакой связи – даже со мной. Золото буду передавать через дочь. Если понадобитесь – свистну, но до этого – полная тишина по всем частотам и волнам. Не подставляй меня.
- Понял, сеньор, - снова кивнул я. – Не подставлю. - И добавил:
- Зачем она так? Она же не законченная дура.
Сеньор покраснел, вспылил. Но злился не на меня. Да и мне было всё равно, злится он на меня или нет. Больная мозоль - это его женщины и его проблемы.