- Хуан, разреши поинтересоваться твоими планами? – решила сменить тему сеньора Сервантес, которую, если честно, я уже достал. – Относительно школы? У меня договорённость с администрацией, они ставят тебе посещение, чтобы программа автоматически не аннулировала грант. Но ты должен сдать им экзамены. И сдавать будешь сам, без скидок. Наоборот, на каждый твой экзамен будет собираться крайне суровая и требовательная комиссия.
- Понятно, сеньора. – Я кивнул. – Я готов. Когда сие действо начнётся?
- До конца июня ты должен всё сдать, и сдать с первой попытки. Никакого админресурса. – Картинно и очень покровительственно усмехнулась, словно соболезнуя. – Пытать тебя будут по-настоящему. И советую начать сдавать раньше, ещё до старта экзаменационной серии выпускников. Чтобы иметь возможность маневра, если что. Мало ли…
Ясно. Что ж, мудрое решение. Я сдам экзамены САМ, и это зафиксирует вся планета. Потому и разговор о грядущей сессии, самого важного моего экзамена текущего отрезка жизни, идёт здесь, при свидетелях - равнодушной ко мне, но очень любопытной и строгой сеньорой Ортега, и моим… Ну, пусть будет недругом Манзони. Ай да сеньора Сервантес! Эта парочка не даст организовать мне послабление, скорее наоборот, устроит все мыслимые сложности... Но одновременно и утопить меня под их контролем никто не сможет, если выплыву – выплыву. Ибо будет сторона, сделающая ставки (в прямом смысле слова) на то, что я выкручусь, а свои барыши сеньоры аристократы привыкли защищать всеми доступными способами.
- А ещё хотела бы поинтересоваться твоим видением проблемы с титулярами, - продолжила сеньора министр. - Как оцениваешь современное состояние дел? Что было бы неплохо сделать ещё?
Я пожал плечами.
- Мне некогда было интересоваться этим, сеньора. Последний год я был… Занят, - хмыкнул я. – Но обязательно спрошу у ребят, у них могут быть дельные мысли.
- А разрешите вопрос не по делу? – решил перейти черту я, чтоб не портить имидж рубахи-парня. – А что делает на обсуждении революции титуляров сеньор Манзони? Он заинтересованное лицо, особенно что касается моей школы, и…
- Сеньор Манзони перечислил в фонд помощи детей-инвалидов крупную сумму! – отрезала сеньора министр. – Деньги пойдут на организацию грантов на обучение детям с ограниченными возможностями. Департамент образования пошёл навстречу, и в данный момент мы утрясаем вопрос, координируем с собственной программой распределения учащихся. Сеньор Манзони очень добрый и отзывчивый человек, Хуан, которому небезразлична судьба несчастных, но способных детей-инвалидов. Думаю, из-за личной вражды с его сыном ты несколько… Предвзят.
Угу, в основном личной, и в основном с его сыном.
- Небезразлична судьба несчастных инвалидов… - потянул я. - А, понял! Теперь избежание обвинения в терроризме называется так! Любовью к детям-инвалидам!..
Концерт удался. Да, придурок, но придурок имиджевый – не мог я по-другому.
Урсула на мои слова лишь вновь прищурилась, тщетно скрывая торжество в глазах. Её распирало начать обходить зал, рассказывая всем эту новые выдающиеся сплетни. А вот сеньор Умберто…
Атомный олигарх повёл себя не по шаблону, неожиданно громко и задорно рассмеявшись.
- А мне нравится этот молодой человек! Весёлый ты парень, Хуан. – Хлопок мне по плечу. - Ведь ты хочешь, чтобы мы думали, что ты придурок, хотя на самом деле всё не так просто, неправда ли? На самом деле в твоих словах и игре второе, и даже третье дно, не будь я Умберто Манзони!
Пауза.
- Учись, малыш. Тренируйся. – Новый хлопок по спине, по-свойски. – И со временем всё у тебя получится.
Глава 2. Которая должна была стать прологом
Глава 2. Которая должна была стать прологом
Февраль2449, Венера, Альфа
Девочка была великолепна. Настолько, насколько вообще может быть великолепна девочка в постели. Начать надо с того, что она – писаная красавица. Знойная брюнетка, с европейскими чертами лица, хоть и смуглая, и очень хорошо, правильно накрашенная - если и были какие изъяны, умело их «замазала». Физической формы великолепной – то есть не перекаченная «лошадка», как в корпусе, а вполне себе миниатюрная сеньорита, лишь вовремя следящая за состоянием организма. Но особо мне нравились её груди – полные, но упругие, а не обвислые, как… Ну, да не буду сравнивать с другими сеньоритами, это некрасиво, просто большие – не значит классные, а у неё были именно классные. На ум приходило только одно сравнение с нею, и эта мысль, о сравнении, окончательно вводила в эмоциональный ступор.