Выбрать главу

- Так точно, о повелитель! – высокопарно произнесла итальянка, делая глубокий поклон. Бэль рассмеялась, и это хорошо. Не дело это, отвлекаться ещё и на её состояние – у меня и у самого проблем сегодня хватит.

 

Пока ехали, Изабелла отошла ещё немножечко. Забила эфир салона своими разговорами – пустым трёпом на темы как я должен себя вести, по сотому разу повторяя то, что и так уже знал назубок, кто на этом мероприятии есть кто и кто вообще кто в высшем свете. Я прилежно кивал, пропуская слова мимо ушей, морально настраиваясь, используя методики «двадцать шестых». За последние три месяца я только этим и занимался - фотографиями, изображениями, видеозаписями и абзацами краткой биографии каждого из представителей аристократии, имеющего хоть какое-то значение на планетарном Олимпе, даже мало-мальское. Мишель после памятного танца в клубе первая поняла, что это серьёзно и вывалила просто горы информации. Другие офицеры во главе с королевой думали и совещались ещё несколько дней, но эта белобрысая прелесть не стала ждать и превентивно начала обучение, оставалась на базе до одиннадцати-двенадцати, каждый день ведя со мной индивидуальные занятия. После напрягла и Паулу – в плане этикета. С удивлением выяснила, что я уже гожусь в этом вопросе на кандидата в мастера спорта, похвалила, но нагрузку на огненного демона не сняла, а добавила. Паулита-Мерседес стала моим… Ну, почти что официальным тренажером по отработке великосветских манер и тестированию знаний о различных персоналиях. Красноволосая как бы пыталась говорить со мной с позиции определённых психотипов, я – пытался найти с данным психотипом общий язык. Выходило интересно – её императорское высочество и сама по себе стервочка ещё та, и копировать кого ей было – огромный собственный негативный опыт общения в великосветской клоаке. Мы разрабатывали скользкие вопросы, которые мне могут задать, придумывали стандартный набор фраз, которыми можно в случае чего отшутиться… В общем, занимались.

Второй раз к Бэль меня отпустили через четыре дня. Отпустили надолго, на пару суток. Которые мы, разумеется, проторчали на её квартире. Не, а фигли куда-то ходить, если у нас это был ПЕРВЫЙ раз? Ей только-только стало можно. Всякие концерты и парки  подождут – есть вещи поважнее.

Затем дело поставили на поток и отпускать меня начали, как и положено, раз в четыре дня, вместе со всем караулом – то есть подбили вашего покорного слугу под стандартный ангельский график.

За день я ничего не успевал. Во-первых, мне надо было хотя бы изредка показываться дома. Мама вела огромную психологическую работу одновременно с Беатрис, с Мариной (не надо смеяться, после нашего примирения девочка почувствовала вакуум и сама захотела познакомиться с нею поближе. Мама промывает ей мозги, как должна вести себя настоящая офицер и жена офицера из потомственной военной семьи, а не нищенка из трущоб, случайно закинутая в эту среду, и не спрашивайте, откуда у неё подобные знания – сам в шоке), с Сестрёнками, Паулой и Кассандрой (Маркиза пока не даётся, хотя и тут успехи есть), а так же со «старшенькими», с которыми они стали подругами – не разлей вода. Девочки Сандры больше не ненавидят меня, и это только её заслуга. Ещё я обязательно должен в увалах заглядывать на огонёк в Школу, как вежливо зовут её все ребята. После коротких новогодних праздников она открылась, а дон Бернардо личным распоряжением разрешил нам заниматься в любое время дня и ночи. Мы репетируем сразу две программы, совершенно разных, для разного зрителя, а это много. Нам разрешили обмениваться музыкальными файлами, но так и не дали возможность подключаться друг к другу и репетировать удалённо ВМЕСТЕ. Безопасность базы, так её и разэдак. Всё как двести-триста лет назад: я играю партию, шлю им. Они играют – шлют мне. Накладываем, анализируем, спорим. Что-то меняем. И так до бесконечности. При личных встречах надо всё это отшлифовать, а времени почти не остаётся.

…Потому, что главным приоритетом в увалах для меня является, конечно, ОНА. Изабелла Веласкес. Моя мечта, вдруг, какой-то сверхъестественной милостью, спосланная на землю.

Первые несколько увалов мы никуда не выходили за пределы её квартиры. Потом осмелели – начали выбираться в город. Потом ей, как в своё время Фрейе, разрешили забирать меня вечерами для свиданий, с условием привозить к Восточным воротам к двенадцати. Не каждый вечер, но через день после увала - пожалуйста. Иногда график сбивался, но в основном мы ему всё это время следовали. Сколько за эти месяцы было сказано слов, рассказано историй!.. Сколько перебито на её кухне посуды!.. Жуть. Я ведь ожидался совсем не таким, каким оказался. Хуан её грёз и я – ну совершенно разные люди! Но нет, зад никто не включил. Наоборот, мне она начала нравиться ОСОЗНАННО, а не как тогда в клубе. Но об этом, впрочем, потом.