Визг этот достиг посторонних ушей. Когерский медведь узнал визг отставшего от семьи вепрёнка. Он становился все храбрее и храбрее по мере того, как прислушивался к тоненькому визгу, и поспешил в ту сторону. Веприца, решившая дать своему малышу урок повиновения, не обращала внимания на его визг и спокойно плыла дальше.
Вепрёнок завизжал еще громче. С берега над ним посыпался песок под тяжестью какого-то зверя; затем протянулась лапа и нанесла ему удар, от которого он стих навсегда, и, наконец, протянулась длинная морда и схватила его. Быстро поднявшись вверх по откосу, медведь перевалил на другую сторону пригорка и скрылся из вида вместе со своей добычей.
Здесь он считал себя в полной безопасности и принялся закапывать свою жертву.
XVII. Холл Билль посрамлен
Когда Холл Билль возвратился вечером домой, он застал там трех собак; у одной из них оказались сильные поранения, а другие две были так напуганы, что с этих пор выказывали мало интереса к охоте на вепря. И как ни понукал их охотник, они по прошествии некоторого времени сворачивали со следов вепря в сторону и шли по следу, приводившему их к дереву, куда взобрался енот, или к трещине в скале, где нашел себе убежище опоссум.
Холл Билль мог бы пройти в хижину своего соперника-охотника и взять у него более храбрых собак, но это значило признать трусость и непригодность своих собственных. Самолюбие его страдало при мысли об этом. В душе он был страстный охотник и не терпел противоречий. Он был человек упорный и готов был куда угодно итти по следу, если находил его заслуживающим внимания.
И вот, когда к нему снова явился посол от Пренти с извещением и новой потраве и обещанием хорошего вознаграждения за услугу, он ответил:
— Подождем хорошего дождя, я сам пойду по следу. Увидите тогда.
Знаменитая охота началась утром после сильного ливня. В ней приняли участие только Пренти и Билль. Охота предполагалась не шумная. Никто не обратил внимания на просьбы Лизеты пощадить ее Фому и устроить прочный забор.
— Я тебе сделаю браслет из его клыков и в золотой оправе, — сказал отец, как бы желая подкупить дочь и в то же время оправдать себя.
XVIII. Кровавый поединок
Сильный ливень смыл все старые следы, зато свежие были глубже и яснее. К тому же сухие листья не шуршали и ветки не трещали. Хороший охотник не нуждается в собаках после ливня. Прейти и Холл Билль отправились вдвоем, захватив с собой много раз испытанные ружья. Оба они были хорошие, опытные стрелки. Разница между ними в летах была небольшая, но Пренти приходилось ускорять свои шаги, чтобы не отставать от худощавого, подвижного охотника, который шагал впереди, внимательно всматриваясь в следы и приметы.
На болоте было много следов, но дождь их испортил, и все они еле слышно говорили: «Да, только много дней назад»…
И охотники двинулись вдоль окраины болота, направляясь к притоку реки, перевалили через невысокую гору и дошли до Хоперской реки. Тут Пренти взмолился об отдыхе. Холл Билль продолжал итти дальше и на расстоянии одного километра нашел то, что искал, — следы целой банды вепрей. Он прошел еще немного и увидел четырехдюймовый след ее предводителя.
— Го, го! — крикнул он в сторону Пренти. — Нашел! Идите скорей!
И Билль двинулся дальше, ничего не видя, кроме следов.
Пренти попытался итти за ним, но не мог его догнать. Громкие возгласы Холла Билля становились все менее и менее слышными, и Пренти, изнемогший от усталости, сел на упавший ствол дерева и ждал, какой оборот примут дела.
Прошло четверть часа. Пренти отдохнул немного и чувствовал себя лучше, но до слуха его не доходило ни малейшего звука, который указал бы ему, где находится охотник. Прошло еще четверть часа, и Пренти встал, собираясь подняться на Когерскую гору и оглядеть оттуда окрестности. Пройдя несколько шагов, он снова сел.
Прошло около часа, когда вблизи ручья, впадающего в Когерскую реку, он услышал какое-то движение в кустах и поспешил туда.
Пройдя немного, он остановился, прислушался, но ничего не услышал, кроме крика голубой сойки. Снова тишина. Через несколько минут до него донесся пронзительный крик веприцы, призывающей к себе на помощь. Она крикнула один раз, и все стихло.
Пренти осторожно и насколько мог скорее двинулся к лесу, росшему вдоль берегов Когерской реки.