Местность эта — одна из самых диких в мире. На огромном пространстве тянется дремучий лес, изрезанный глубокими оврагами и обрывистыми ущельями.
Мы отправились из усадьбы моего приятеля, Уильяма Плестэда. Нас было четверо — Плестэд, его сын Тэд, я и Дик Уатсон, известный в округе охотник. С нами были знаменитый в свое время охотничий пес Плестэда, Бой, и его сын Рори. Бой на своем веку перехватал немало кабанов и был весь покрыт рубцами.
Мы подняли большого кабана на дне скалистого ущелья, обрамленного роскошной путаницей вьющихся лиан и кустов. Кабан забился в самый конец расселины и приготовился к защите. С тыла и с боков он был прикрыт выступом скалы и нависшим утесом, так что добраться до него можно было только спереди.
Молодой Плестэд собирался напустить на кабана собак, но Уатсон удержал его.
— Не науськивайте собак! — крикнул он. — Еще не родилась собака, которая могла бы вцепиться в «капитана Кука» спереди!
Отважно двинувшись навстречу кабану и оцарапав ему бок револьверной пулей, Уатсон старался выманить зверя с выгодной позиции. Хитрость удалась. Задетое пулей животное бросилось вперед, в расширяющееся место ущелья. Роковое движение… В мгновение ока собаки вцепились ему с обеих сторон в уши. Вытянув морду, со стиснутыми зубами, тесно прильнув к щетинистым бокам, они словно приросли к зверю. В течение нескольких минут узкий проход был занят группой барахтающихся животных. Мы стояли так близко от них, что бешеная тройка то и дело задевала наши ноги.
Взмахнув томагавком, Плестэд ударил кабана по спине и отбил ему всю заднюю часть. Но, увы, в это мгновение зубы Боя изменили ему. Притупленные в бесчисленных битвах, они выпустили ухо кабана; пес пошатнулся. Ткнув кверху острым, как бритва, клыком, кабан угодил ему в пасть, и Бой упал на землю, не взвизгнув, с расколотым черепом.
Все это произошло в один миг. Матсон, вмешавшийся в свалку с поднятым томагавком, почувствовал удар смертоносных клыков, раскроивших ему ногу от колена до паха, и упал навзничь. Раздался пронзительный визг, и я увидел, как бедный Рори отлетел в сторону, подобно перышку, между тем как из раны, обнажившей ему ребра, хлынула кровь.
Уложив двух собак и одного человека, кабан стоял твердо на передних ногах, между тем как задняя часть бессильно волочилась по земле. С налитыми кровью горящими глазами и оскаленной пастью, брызгавшей пену нам в лицо, он был воплощением ярости и отваги…
С револьвером в руке я метил ему в глаз, чтобы прикончить его, когда Рори жалобно завизжал, лежа на притоптанных листьях. Прежде чем я успел выстрелить, молодой Плестэд, как бы в ответ на визг любимой собаки, бросился вперед с охотничьим ножом в руке.
— Хватай его, Рори! Хватай его, голубчик! — крикнул он.
Собрав последние силы, умирающая собака приподнялась, прыгнула и вцепилась кабану в ухо. В то время как огромная голова зверя откинулась назад под тяжестью повисшей на ней собаки, молодой Плестэд схватил левой рукой приподнявшуюся переднюю ногу зверя. Быстро опрокинув кабана на спину, он вонзил ему нож пониже плеча, до самого сердца…
Остановив кровотечение из распоротого бедра Уатсона с помощью жгута и повязок, мы донесли раненого до места, где стояли наши лошади, привязанные к дереву. Рана была серьезная — глубокая и длиной в добрых двадцать сантиметров. К счастью, клыки кабана не попали в артерию, лежавшую не дальше трех сантиметров от раны. Усадив раненого в седло и придерживая его одной рукой, я вел в поводу собственную лошадь и, пройдя несколько миль по неровной дороге, доставил его в усадьбу.
Плестэд с сыном привезли домой убитого кабана, привязав его ремнями к седлу верховой лошади.
Животное оказалось чудесным экземпляром, с широкой грудью и плечами, с восьмидюймовыми клыками и в триста тридцать кило весом.
Собаки были погребены на том самом месте, где пали. Рори перед смертью так крепко впился зубами в ухо кабана, что его стиснутые челюсти пришлось разжать ножом…
Под ред. Вл. А. ПОПОВА.
Серия тематических сборников рассказов о борьбе человека с диким зверем и сотрудничестве с одомашненным животным. Эта тема на русском языке впервые воплощается в систематическом и обширном цикле книжек. В каждом сборнике помещено от шести до десяти рассказов о лике данного животного. Сборники иллюстрированы художником-анималистом В. Ватагиным. В эти сборники вошли рассказы лучших авторов-анималистов всех культурных стран. В каждом сборнике имеется зоологический очерк, посвященный животному, составленный по Брэму.