Трудности и препятствия. Проработка восьмого дома означает не столько умение вовремя поставить точку и закрыть тему (внешнюю или внутреннюю), сколько способность разрешить этим процессам произойти самим, когда придет их время (устанавливаемое Мировым Разумом, или, проще говоря, свойственное их природе), не препятствуя этому ни сознательно, ни подсознательно.
Препятствием для нормального протекания восьмого дома, например, в виде болезненного, но честного траура, часто служит нежелание человека окончательно расставаться с объектом — но не потому, что тот ему так уж нужен (обычно к моменту включения восьмого дома от объекта мало что остается), а по той причине, что человек к нему привык и не хочет оказываться в качественно новой реальности, где этого объекта нет и как бы и не было — по крайней мере, в сколько-нибудь существенном виде.
Рассказывают, что в Японии есть своеобразный обычай, малопонятный для западного миросозерцания, но весьма выпукло иллюстрирующий концепцию восьмого дома. Именно, человек, успешно сделавший карьеру и добившийся высокого социального и профессионального положения, внезапно меняет место жительства и начинает заново осваивать новую социальную среду и профессию, изменяя порой даже имя и тщательно скрывая прошлую жизнь, ее успехи и достижения.
Такой сугубо "восьмидомный" поступок эффективен, однако, при условии полной искренности человека, что позволяет ему погрузиться в новую реальность так, словно старой вовсе не было, или, точнее, она была, но принадлежала не ему, а хорошему знакомому, который позже куда-то делся… Тогда не только не останется сожалений и ностальгии по прошлому, но оно, преобразившись, изменит всю новую окружающую среду человека так, что ему будет в ней существенно легче, чем в начале жизни. Если же восьмой дом не был отработан полностью, старая реальность может отравить новую. Ниже приводится характерный пример: это джайновская история в изложении Раджниша ("Корни и крылья", беседа 3).
Один из учеников Махавиры, по имени Прасанначандра, когда-то был королем; он происходил из касты кшатриев (воинов), но оставил свое королевство и, забыв воинское искусство, стал аскетом.
Однажды к пещере, где он, будучи совершенно голым, безмятежно и блаженно стоял, подошли несколько человек из его бывшего окружения и стали сплетничать о положении дел в его стране. Один из них сказал: "Этот дурень отказался от всего, а министр, которому он поручил управлять королевством, ворует. Когда его сын подрастет и станет королем, от королевства ничего не останется." Услышав это, Прасанначандра в гневе выхватил воображаемый меч и закричал: "Я все еще жив. Что себе думает этот министр? Вот сейчас пойду и отрублю ему голову!" Махавира впоследствии заметил, что если бы Прасанначандра в тот момент умер, он попал бы в седьмой (то есть наихудший) ад.
Распадающийся объект порой воспринимается как зло; и корни его нередко глубоки и разветвлены. Девятый дом означает расчленение зла на части и выдергивание его главного корня; при этом остается, однако, множество мелких корешков, которые могут существенно отравить жизнь человека, если он вовремя не вытащит их по одному; в этом и заключается один из вариантов реализации восьмого дома, который нередко вызывает сильное подсознательное противодействие человека. Это особенно характерно для работы над собой, когда человек берется искоренять те или иные свои пороки или дурные привычки, чувствуя, что их время ушло и пора, что называется, завязывать. Здесь, как ни странно, девятый дом, то есть основное, радикальное разрушение структуры зла может пройти легче, чем завершающее его уничтожение и развеивание по ветру остатков, идущее под восьмым домом. В первом случае "враг" ясно виден и отчетливо одиозен и опасен; во втором же случае имеются лишь ядовитые его рудименты, проявляющиеся в виде, допустим, случайных сбоев, мелких ошибок и погрешностей — так стоит ли обращать на них чересчур пристальное внимание? Однако если восьмой дом включился, то ответ звучит достаточно категорично: "Да, и это совершенно необходимо".
С другой стороны, неправильно склеивать девятый и восьмой дом вместе и пытаться окончательно уничтожить объект, еще обладающий структурой — это ведет к очень резким энергетическим перенапряжениям и завязыванию тугих кармических узлов. Образцом кармического послушания может служить стервятник, питающийся полуразложившейся, то есть потерявшей структуру, падалью. По тем же причинам человеку рекомендуется тщательно пережевывать пищу: во рту происходит ее трансформация по девятому дому, а в желудке и тонком и особенно толстом кишечнике — по восьмому, и эти органы не взаимозаменимы.
Важный и тонкий момент восьмого дома это утилизация остатков объекта — того самого пепла и энергии, высвобождающейся при его сгорании. Применительно к внутренней жизни это оказывается нисколько не проще, чем во внешней, где отходы цивилизации грозят отравить и в конечном счете уничтожить всю среду обитания человека. Конечно, решить эту проблему, оставаясь исключительно в рамках восьмого дома и не затрагивая остальные этапы жизни объекта, не удается, но все же и в самом восьмом доме есть своя специфика. Здесь среда выступает как почти не заинтересованная в отходах — но это не так, просто ее интерес не локализован очевидным образом в каком-либо ее конкретном месте или фрагменте; тем не менее ей в целом для поддержания равновесия необходимы и энергия, выделяющаяся при окончательном уничтожении объекта, и остатки его "материи", причем не в произвольном, а во вполне определенном виде, о чем и должен побеспокоиться человек, желающий правильно и адекватно отработать ситуацию восьмого дома; многие конкретизирующие указания на этот счет содержатся в положении этого дома в Зодиаке, планетах в нем, их аспектах и т. д.
* * *Восьмой дом в жизни пары знаменует окончательное прекращение действия взаимных или совместных программ. Наиболее сильное его проявление это похороны парного союза как такового, но этому всегда предшествует множество более мелких умираний, и по их характеру можно предсказать стиль и особенности финального распада пары.
Во внутренней жизни пары восьмой дом проявляется, в частности, в окончании определенных взаимных обязательств, причем если это происходит вовремя и адекватно воспринимается партнерами, то существенно усиливает и расширяет возможности парного эгрегора. Типичный пример — трансформация отношений в молодой супружеской паре, когда она обзаводится своим домом, а затем детьми. В это время умирает большая часть программ парного эгрегора, связывавших партнеров друг с другом, и он по-видимому играет жертвенную роль по отношению к энергично подрастающему семейному (последний образует, таким образом, внешнюю среду для парного). В действительности парный эгрегор при этом не ослабляется, но трансформируется, переходя на более высокие энергии и (по идее) играет в дальнейшем по отношению к семейному руководящую роль; если же этого не происходит, и супруги не поймут смысла процессов частичного распада наиболее грубых связей между ними и попытаются им сопротивляться (например, муж затаит обиду на жену за перенос ее любовного внимания на детей), то парный эгрегор зачахнет или деградирует и может со временем стать несущественным придатком семейного. Однако вряд ли женщину устроит любовь к ней мужа исключительно как к "матери его детей" (хотя для многих мужчин это значит немало).
Восьмой дом в жизни семьи символизирует окончание ее внутренних и внешних программ — решительное и бесповоротное. Наиболее яркие его проявления это вырастание детей и смерть или уход членов семьи, но это далеко не все. Воспитание детей сопровождается постоянной активностью восьмого дома, что видно из того, как радикально меняется семейная реальность, когда они рождаются, начинают ползать, ходить, проситься на горшок, обманывать родителей, ходить в школу и заглядываться на противоположный пол. Пытаясь вспомнить раннее детство своего четырнадцатилетнего сына, родители часто вспоминают отдельные эпизоды (в ограниченном числе), но восстановить общее семейное ощущение того времени им чрезвычайно трудно (по крайней мере, без помощи специальных методов типа психоанализа или ребефинга), поскольку оно ушло навсегда, оставшись в качественно иной (по сравнению с нынешней) реальности.