В 1826 году в журнале «Детский собеседник» В. А. Жуковский (1783–1852) печатает несколько своих переводов — это сказки Шарля Перро и братьев Гримм (последние он тоже переводит с французского). Переводы следуют в таком порядке: «Волшебница» («Феи» Шарля Перро), «Рауль синяя борода» (так!) («Синяя Борода» Шарля Перро), «Колючая роза» («Шиповничек» братьев Гримм), «Братец и сестрица» братьев Гримм и их же «Милый Роланд и девица Ясный цвет» (см.: ДС 1826). Сказки снабжены примечанием, в котором журнал выражает Жуковскому благодарность за переводы. Имена авторов не указываются. «Колючая роза», как и сказка Гриммов «Dornröschen», переводом которой она является, представляет собой версию того же сказочного типа 410, что и «Спящая Красавица» Шарля Перро, но без второй части (где у Перро говорится о людоедке-свекрови). У Шарля Перро отсутствует чудесный помощник, сообщающий королеве о скором рождении дочери, зато сама королева пробует все средства ради зачатия ребенка, в том числе ездит к святым местам и на воды (ср. источник у д’Онуа и Гриммов). Перевод Жуковского очень близок к оригиналу Гриммов: точно переведено имя героини, в той же последовательности засыпают и просыпаются жители королевства, животные и неодушевленные предметы. Тем страннее выглядит одно различие в начале:
Жил-был Царь. Царица, жена его, была добра, прекрасна; они жили друг с другом счастливо, но не имели детей и очень об этом грустили. Однажды Царица сидела на берегу светлого источника и плакала; вдруг выполз к ней из воды рак; он сказал ей: «Царица, не плачь! У тебя скоро родится дочь!» Царица удивилась, хотела поблагодарить доброго рака, но он уже опять уполз в воду.
Зачин в переводе отличается от оригинала тем, что вместо лягушки в нем фигурирует рак. В 1832 году в журнале «Европеец» выходит стихотворная сказка Жуковского «Спящая Царевна», тоже, в свою очередь, являющаяся вариацией сказки Гриммов. Жуковский, хотя и вводит элементы русской народной сказки и русские фольклорные обороты, в остальном следует Гриммам, — но опять-таки за исключением одной детали:
Чудесным помощником в стихотворной версии Жуковского, как и в его прозаическом переводе, снова оказывается не лягушка, а рак. Такая замена выглядит тем страннее, что слова «рак» и «лягушка» не похожи ни во французском, ни в немецком языке, и вариант лингвистической неточности практически исключен. Велик соблазн полагать, что в «русскую» сказку Жуковского он «заполз» из сказки мадам д’Онуа «Лесная лань»: рак нечасто фигурирует как в фольклорных, так и в литературных сказках, и его появление в качестве чудесного помощника можно считать маркированным элементом. Кажется, появление феи в образе рака в зачине не выглядит достаточно естественным и для самой мадам д’Онуа в ее же собственном тексте — во всяком случае, она считает нужным объяснить его. Когда фею Источника забывают пригласить на праздник в честь рождения принцессы, рак снова тут как тут.