Элиас Маврос оборотился к дверям бара и театрально возвестил:
– А вот и она!
Все повернулись в ту сторону и увидели стоящую на пороге Дженнифер Стэнфорд. Переодевшись с дороги, она предстала взорам в сверхкоротком шерстяном платье и сапожках на высоком каблуке. Понимающая улыбка играла на ее правильно очерченном лице. Наступило молчание, заряженное нехорошими мыслями высокого напряжения.
Оператор слез с табурета у стойки, подошел к молодой женщине и протянул ей руку:
– Жак Моргэн, Пятый канал. Что будете пить?
– Дженнифер Стэнфорд из Мельбурна. "Куантро", если найдется.
– Милости просим!
Дженнифер Стэнфорд устроилась за стойкой. Бармен тотчас поставил перед ней порцию "Куантро" с толченым льдом.
Элиас Маврос подхватил свою холщовую сумочку и распрощался с коллегами. Как всегда к вечеру, мороз усилился. Он дошел до стоянки такси, в конце небольшого спуска от гостиницы. Где-то вдали протрещала очередь, выпущенная из легкого стрелкового оружия, не нарушив чувства глубокого покоя, слетевшего на его душу. Он был счастлив тем, что в конце долгого пути партийного активиста сослужил последнюю службу Советскому Союзу, своей приемной родине. Теперь, если все сложится удачно, можно будет вернуться в Грецию и заняться виноградарством. Самая пора, в его-то шестьдесят восемь лет!
Угрюмый, как всегда, Халед кинулся отворять дверцу автомобиля. Устроившись поудобнее на сиденье, Маврос сказал ему по-русски:
– Надо бы наведаться к этой свинье Гульгулабу. Нужно, чтобы комар носа не подточил!
Маврос не очень-то доверял этим афганцам. Шофер закивал головой:
– Бале, бале!
Маврос откинулся на спинку сиденья. Трудный выдался денек! Но трудности только начинались. Он решил, что на сей раз позволит себе безумную роскошь и купил немного черной икры на Чикен-стрит. Все лавки были забиты незаконно переправленной из Советского Союза севрюжиной, продававшейся просто по бросовой цене. Дешевле гератских апельсинов! Он это заслужил.
Глава 2
– Два господина спрашивают Ваше превосходительство! – возвестил Элко Кризантем, выглядевший весьма представительно в белой куртке метрдотеля.
Малко взял визитные карточки с серебряного подноса, почтительно поднесенного бывшим наемным убийцей из Стамбула. Немного сутулый, сухой, как виноградная лоза, Элко ждал только случая вернуться к своему исконному занятию. Он прочел имена на карточках: Эрл Прэгер, второй советник американского посольства в Праге, и Берт Миллер, помощник директора ЦРУ из отдела Среднего Востока, Лэнгли, штат Вирджиния.
– Проведите их в библиотеку, – распорядился Малко. – Я сейчас буду.
Малко сидел в своем рабочем кабинете и просматривал счета на ремонтные работы в замке Лицен. Поистине бездонная дыра! Что ни день, то новые заботы: то горелка в ванной, то радиатор, то потекшая крыша, то лопнувшая от мороза труба канализации, не говоря уж о коридорах, где облупилась краска... А занавеси? А повытершиеся кое-где ковры?.. Слава Богу, ЦРУ подбрасывало денег на ремонт. А в обмен он ставил на карту собственную жизнь.
Дверь вдруг распахнулась, и в кабинет вошла Александра. Соблазнительная невеста Малко была одета в лыжный костюм, который совратил бы любого святого. Комбинезон из белого ластекса так плотно облегал ее фигуру, что женщина казалась нагой. Лайковые сапоги из тонкой кожи выше колен на очень высоком каблуке делали ее сатанинские чары еще более неотразимыми. Она швырнула на канапе шапку из меха белой норки, взбила руками белокурые волосы и томно прижалась к Малко.
– Я только что приехала, – объявила она. – Чей это "мерседес" стоит во дворе?
– Угадай! – отвечал Малко, одной рукой обвив ее стан, а другой легонько поглаживая самые головокружительные ягодицы, о которых он только мог мечтать. Три дня назад Александра уехала кататься на лыжах в Сан-Антонио, и теперь он сходил с ума of желания.
Александра почти оттолкула его руку.
– Что, опять шпионы?
– Кстати, они очень даже помогают мне. Не будь их, я просто не мог бы преподнести тебе на Рождество норковый мех, о которой ты так мечтала! Кстати, меня ждут, я должен идти!
– А я-то думала, ты просто кинешься на меня! Кстати в Сан-Антонио был один мужчина, так он сказал, что каждый вечер мастурбирует, мечтая обо мне! Вот так-то!
– Недурно, – усмехнулся Малко. – Я ненадолго.
– Жду тебя в библиотеке!
– Не выйдет, там меня ждут гости!
Александра кинула на него бешеный взгляд.
– Я не желаю, чтобы ты устраивал там свои деловые встречи! Неужели в этом чертовом замке не найдется другого места?
Библиотека изначально служила прибежищем их неистовых страстей. Зимой они запирались там и занимались любовью прямо напротив огромного камина. Малко умиротворяюще улыбнулся:
– Хорошо, жди меня в спальне. Если задержусь, посмотри какой-нибудь фильм.
Пожав плечами, она пошла прочь. Малко провожал глазами великолепную фигуру взбешенной Александры, которая удалялась по длинному коридору, не забывая, впрочем, покачивать бедрами, очертаниями напоминавшими греческую вазу.
Он хорошо понимал ее досаду, ибо испытывал то же чувство.
Ни разу до сих пор он не принадлежал ей безраздельно. И если первое время его полная приключений жизнь восхищала ее, то теперь она мечтала о нормальной человеческой жизни. Она устала бояться телефонных звонков, ибо на том конце провода его поджидала смерть.
Эрл Прэгер и Берт Миллер были похожи, как выпускники аристократического колледжа: короткая гладкая прическа, глаза со стальным отливом, немного лишнего жирка, благопристойно-сосредоточенное выражение лица, черный атташе-кейс и огромные штиблеты. Когда Малко вошел в библиотеку, они, как по команде, поднялись ему навстречу.
– Рад видеть вас вновь! – сказал Эрл Прэгер, назначенный недавно начальником венской службы Большого Дома. – Позвольте представить моего друга Берта Миллера. Служил в Исламабаде и Пешаваре, а теперь строчит мемуары, которые в Лэнгли никто не читает...
Берт Миллер воспитанно ухмыльнулся. Малко уселся за низенький столик, купленный в фирменном магазине Ромео во время одной из поездок в Париж: стеклянная плита, утвержденная на великолепном бронзовом орле.
– Что будете пить? "Дом Периньон"? Или, может быть, "Джонни Уокер" – с черной этикеткой?
– Кофе! – хором прозвучало в ответ.
Малко повторил заказ Элко Кризантему, стоявшему за его спиной. Странно все-таки! Правда, его предупредили, что к нему едут гости из ЦРУ, но не часто ему случалось принимать людей оттуда в своем лиценском замке. Надо полагать, произошло нечто совершенно уже выходящее из ряда вон.
– Чему обязан? – обратился он к Эрлу Прэгеру.
Американец закурил сигарету. Он был, видимо, смущен, и это не предвещало ничего хорошего. Наконец Прэгер набрался духа.
– Малко, есть работа для вас. Но процент риска очень велик!..
У Малко перехватило дух. Обычно, ставя перед ним задачу, его уверяли, что его ожидает всего лишь приятная прогулка, не более опасная, чем посещение детского сада. Коли уж господа из ЦРУ прямо говорят, что дело предстоит опасное, значит, оно действительно опасное!
– Что, путешествие в ад?
Берт Миллер напряженно улыбнулся:
– О нет, господин Линге! Всего лишь в Афганистан.
Спутник Миллера взглянул на него с таким негодованием, как если бы тот посвятил Малко в тайну, не подлежащую разглашению, и решительно вмешался:
– Позвольте, я расскажу вам о деле, а там уж сами решайте.
Вошел с подносом Элко Кризантем, аккуратно налил кофе в чашки, поставил на столик сахарницу и, бросив на Малко умоляющий взгляд, удалился. Он тосковал о деле. Едва за ним затворилась дверь. Эрл Прэгер спросил:
– Вы слышали когда-нибудь о некоем Селиме Хане?