Месть
Абдурахманбек очень обрадовался победе над кукольником.
Он приказал бросить его в темницу. Щедро наградил Наср-волка и сарбазов за верную службу.
Недолго думая Абдурахманбек приказал сарбазам снова зажечь факелы. И вот среди ночи раздались на улицах Факир-махалли конский топот и крики, языки пламени осветили тёмные дома. Вот вспыхнула одна постройка, другая, третья… Ветер перебрасывал огонь с крыши на крышу. Разбуженные среди ночи жители вскакивали с постелей, выгоняли на улицу скот, вытаскивали добро, седлали ишаков и верблюдов и спешили уйти подальше от горящего города.
Стон и плач до утра стояли в Факир-махалле, а когда взошло солнце и осветило улицы, всё тут было пусто и тихо. Только ветер гулял по сгоревшей дотла Факир-махалле, гонял пепел и сажу, свистел в обгоревших стенах и срывал пожухлые от жары листья деревьев.
Ни одного человека не осталось в этой части города. Жители Факир-махалли покинули пепелище, нашли высокий холм в степи, построили там шалаши и кое-как разместились в них.
Качал-батыр с друзьями и с куклами тоже ютился в одном из шалашей. Он понимал, что сейчас не до весёлых представлений: ведь у всех людей было большое горе и, кроме того, пришло время собирать урожай. И тут уж стало не до развлечений.
Все с утра уходили работать на поля, а Качал-батыр сидел и думал о том, как отомстить ненавистному правителю.
И вот однажды в пятницу он нагрузил большую арбу дынями, а среди дынь запрятал клубок, скатанный из длинных тряпок, политых маслом.
Потом забрался на ишака, запряжённого в арбу, и поехал прямой дорогой в Бай-махаллю.
— Дыни, дыни, сладкие дыни! — кричал он, проезжая по улицам города.
Гурьбой бежали за ним дети, они поздравляли его с богатым урожаем, и никому из них не пришло в голову, что это Качал-батыр, так как он приклеил себе усы и оделся в чужое платье. А чтобы дети не отставали, он то и дело бросал им небольшие дыни.
Качал-батыр подъехал к дому правителя и увидел, что ворота открыты. А во дворе стояли целые стога сена и горы верблюжьей колючки и были сложены мешки с овсом.
Качал-батыр вытащил промасленный клубок, поджёг его и бросил горящий шар на землю. Дети с восторгом принялись гонять палками необыкновенную игрушку и такой подняли крик и визг, что на шум выскочил из ворот Турача. Он тоже схватил палку и стал отнимать у детей огненный шар. Дети не хотели расставаться с забавой. Но жадный Турача стукнул палкой одного, ударил кулаком другого, оттолкнул третьего, отнял шар и, преследуемый ватагой детей, бросился с добычей в свои ворота. Тут он решил подальше угнать игрушку и закатил её в кучу верблюжьей колючки. Колючка вмиг вспыхнула, огонь перебросился на стог сена, и скоро пламя загудело по всему двору.
Качал-батыр оглянулся, стукнул ишака пятками и заторопился подальше от бушующего огня.
Подъезжая к базару, он увидел над домом правителя столб чёрного дыма.
Когда Абдурахманбек прибежал к своему дому, он нашёл там только пепел и угли. Богатый дом, всё добро, запасы хлеба и корма для скота — всё сгорело в огне…
Но бедные потому и бедные, что должны отдавать последнее, а богатые потому и богатые, что отнимают у бедных всё.
Абдурахманбек тоже решил поправить свои дела за счёт бедняков. Созвал он сарбазов, приказал им проверить оружие и скакать туда, где теперь жили бедняки.
— Я остался ни с чем; это они, эти голодранцы, виноваты во всём, — сказал он, напутствуя своих жестоких слуг. — Привезите мне хлеба, скота и денег. Да смотрите не жалейте никого, ведь это они сделали меня нищим.
Повторять приказ Абдурахманбеку не пришлось. Сарбазы взмахнули плетями, пришпорили коней и помчались в сторону холма. Позади всадников, грохоча колёсами, окутанные облаками пыли, спешили большие арбы для добычи.
Как буря налетели слуги правителя на бедных жителей Факир-махалли. Всё забрали сарбазы: зерно, скотину и лучшую одежду, а потом погрузили добро на арбы и, погоняя скот, двинулись назад к Ширинсаю.
Когда правитель увидел награбленное добро, глаза его заблестели, а лицо расплылось в жадной улыбке. Чиновники и судьи поздравляли своего господина. А чтобы окончательно увериться в своей победе, Абдурахманбек позвал глашатая Хакима и приказал ему объявить о предстоящей казни Шомамата.
И вот глашатай Хаким пошёл по улицам, выкрикивая на ходу: