Пять лет назад здесь должна была высадиться первая специальная экспедиция, которая и положила бы начало планомерному исследованию и заселению планеты. Но как раз где-то в это время в областях космоса, контролируемых Землей, появилось это. Сначала в ста восьмидесяти парсеках от Земли, в одном-единственном месте, потом сразу в нескольких. Земля оказалась в центре условной сферы, на границах которой господствовало враждебное человеку, непонятное, неуловимое и поэтому еще более страшное явление.
Сфера неумолимо сжималась. Пока она охватывала только границы освоенного человеком космоса. Многие экспедиции, не выдержав борьбы с неизвестным, катапультировались на Землю. От других не было никаких известий. Совет Земли забил тревогу. Теперь в экспедиции отправлялись тщательно проверенные люди, с уравновешенной психикой, готовые бороться до конца и катапультироваться на Землю только в том случае, когда дальнейшая борьба с неизвестным окажется бессмысленной.
Люди могли постоять за себя, но это было неуловимо и появлялось уже в ста парсеках от Земли.
«Клеопатра» была одним из многих кораблей, которые Земля бросала навстречу опасности. У экипажа было две задачи: узнать, появилось ли это в окрестностях звезды Агриколь, что неопровержимо доказывало бы продвижение чего-то враждебного по направлению к Земле, и попытаться выяснить, что это такое. Пока Земля не знала, что это такое, люди не могли найти необходимого оружия и защиты.
Три месяца назад «Клеопатра» стартовала на Агриколь.
Они еще не выходили из корабля.
– Мы можем катапультироваться немедленно, – сказал Ройд. – Никто на Земле за этот поступок не будет называть нас трусами. Еще никому не удавалось справиться с ними. Мы просто увеличим число бывших рядом и не справившихся.
Стис обрадованно нагнулся вперед, потом закусил губу и откинулся в кресле с безразличным видом.
Бимон покачал головой.
Эго глубже втиснулся в кресло, так что было видно только его побледневшее лицо.
– Сидеть здесь или выйти из корабля, нам все равно. Они проникают всюду. Я предпочитаю выйти. Кто со мной? – спросил Бимон.
Никто не пошевелился. Ройд мог пойти. Он много видел, может и еще посмотреть.
– Пойдет Это, – сказал Ройд.
– Никто его не может заставить! – крикнул Стис.
– Он должен сам себя заставить. Иди, Эго.
Ройд включил экраны кругового обзора. «Клеопатра» стояла на самой середине огромной поляны, покрытой коричневой с черными пятнами травой. Метрах в пятистах начинался корявый, какой-то нелепый лес с вывихнутыми стволами.
– Дойдете до опушки, потом возвращайтесь назад.
– В глайдерах? – с трудом выговорил Эго.
– Даже силовой экран не защищает от них, – сказал Ройд. – Глайдеры не помогут.
– Мы здесь вообще как муха на чистом столе, а сверху занесенная ладонь, – пробурчал Стис. – Куда ни сунься, все равно прихлопнет.
– Случаев полного разгрома баз не было. Нас просто вытесняют. Пойдем, Эго, веселый парень. Мы еще споем твою песню! – Бимон встал во весь свой двухметровый рост. Он улыбался, показывая исключительной белизны зубы.
– Возьмем бластеры? – спросил Эго. – С ними как-то увереннее.
– Возьмем. Хотя, насколько я понимаю, бесполезная штука эти бластеры. Но если ты будешь чувствовать себя с ними увереннее, то возьмем. А я всегда ношу с собой это, – он расстегнул воротничок рубашки. На груди, на тоненькой цепочке висело нечто вроде медали.
– Амулет? – криво усмехнувшись, спросил Стис.
– Сибилла…
Это могла быть и жена, и невеста, и просто случайная знакомая, и даже дочь. Ройд ничего не сказал, только подумал, что у него никогда не было ничего подобного. Грустно и все.
Стис сел за пульт управления силовыми экранирующими полями. Десятиметровый колпак такого поля накрывал Эго и Бимона. Ни одна живая тварь не могла проникнуть через него, ни один материальный предмет. После того как Бимон улыбнулся, у Стиса на душе стало легче. Надо держать себя в руках, не распускаться. Пока те двое шли по траве, управлять силовым колпаком было просто. А вот когда они войдут в лес… Впрочем, они не войдут в лес. Они должны дойти только до опушки.
Ройд манипулировал ручками управления анализирующей аппаратуры. Если это, чужое, враждебное, появится возле Эго и Бимона, должно же оно изменить что-то в картине физических полей. Если это мыслящая материя, то должны быть аномалии в поле сознания. Картина физических полей не менялась. Что касается поля сознания, то тут все было сложнее. До предела возбужденная психика людей деформировала поле.