-Даш, я в америку еду,- огорошила я подругу.
Подруга чуть не подавилась кофе и подняла на меня удивлённые глаза.
-Вот только не надо мне сейчас говорить, что ты это всё на полном серьёзе?- искренне удивилась она.
- Именно это я и хочу тебе сказать Дах,- развела я руки в стороны.
-Мир, ну неужели ничего нельзя сделать а? Я понимаю если бы у тебя была безвыходная ситуация, и всё в таком роде, но ведь ты обеспеченная до глубокой старости, ты не в чём не нуждаешься. Зачем ты поедешь туда? Для чего? У тебя тут всё, а там? Что будет там Мирка? И почему именно Америка, что, нельзя съездить отдохнуть в другое место? Всё ровно до учёбы ещё два месяца, так что время есть. Или я чего-то не знаю или попросту не улавливаю сути Мир? Так ты мне скажи, -не на шутку завелась Даша.
Ещё тогда, в детстве, когда я всё поняла без посторонней помощи. Ну как без посторонней. Тёть Валя, моя нянечка рассказала мне по доброте душевной, что у мамы моей уже давно другая семья. Она припеваючи живёт в Америке и в ус не дует. Развелась с отцом по почте и поминай как звали. С того момента я зареклась никогда и никому не рассказывать, что у меня есть мать. А мать ли вообще? Или одно название. На все вопросы подружек и просто посторонних людей «девочка, а где твоя мама?» Я всегда отвечала, что у меня её нет, и никогда не было. Так и свыклась с этой мыслью до этого момента.
Соврать Дашке у меня просто язык не поворачивался. Столько тайн друг друга мы знали и искренне верили, что никто из нас не проговорится, даже под дулом пистолета. Помню как в первом классе, после школы, мы шли через парк домой. На улице мороз под сорок стоял, и Дашке в голову пришла идея как согреться. А давай говорит кто быстрей до того разваленного дома. Ну и побежали. Кто ж знал, что там арматура из земли торчать будет. Под сугробом и не заметишь. И Дашка как назло подскользнулась и напоролась рукой на эту железяку. Не буду вдаваться в подробности сколько было крови и слёз, но помню что после этого дня мы были не разлей вода. Я с ней в мед пункте просидела часа три, пока её зашивали, потом ещё и ночевала с ней. Можно сказать боевое крещение было пройдено.
И сейчас просто взять и соврать.. нет.
-Даш, у меня мать там. Ей тётка позвонила вчера. Что она ей говорила не знаю и где взяла её номер тоже. Догадываюсь, что она порылась в отцовских документах, хотя я себе вольности такой никогда не позволяла, но сейчас не об этом,- я вздохнула и продолжила глядя на замершую Даху. - Повторюсь. Я не знаю, что она ей наговорила, но итог этого разговора вот,- я взяла в руки телефон, разблокировала и показала подруге забронированные онлайн билеты до Майами.
Реакцию подруги надо было видеть. Удивлённые большие глаза переводили свой взор с меня на телефон и обратно раз пятнадцать точно. Для чёткого рассмотрения она даже через весь стол перегнулась к моему телефону, а потом и вовсе пересела ко мне.
-Ачуметь.
Это всё, что сказала Пономарёва, потом опять ступор.
-И ты молчала?- она посмотрела на меня, и без слов стало всё понятно.
Даха как всегда сделала свои выводы исходя только лишь из своих доводов. И на меня сейчас смотрели с такой обидой в глазах, что захотелось попросту превратиться в воздушный шарик и улететь далеко-далеко. Потому что бури, которая сейчас начнётся сто процентов не избежать.
- Да ты совсем охринела Донская!И как долго ты вообще собиралась молчать? Да я на правах твоей лучшей подруги, должна была знать такой совсем маленький факт из твоей жизни, а ты молчала. Ты мне не доверяешь, да Мирка? - в сердцах возмущалась подруга очень эмоционально жестикулируя руками, не на шутку разгорячённая данным известием.
Я как могла, попыталась сгладить все углы. Уже люди за соседними столиками стали на нас косо поглядывать. Зная Даху, если она не в духе, остудить её пыл очень не просто.
-Даш, - я схватила в полёте её руку, покрепче сжала, тем самым обращая всё внимание на себя. - Если на чистоту. То тема мамы в нашем доме была не актуальна. Мы с отцом, - горький ком встал в горле, но я спешно попыталась его проглотить и продолжила.
-Мы с отцом не поднимали тему её существования. Так было проще.. для нас. Мы привыкли жить вдвоём. Пойми, это очень тяжело, когда маленький ребёнок постоянно спрашивает о маме, а отец пытался обманом показать, что о маленькой Мире мама помнит,- мой голос задрожал, и первая слеза скатилась по щеке.
Увидев это Пономарёва как то в миг остыла.
-Мирка прости, я..- не успела сказать подруга, как я её перебила.