Девушка, как слепая шарила ладонями землю вокруг себя:
— Он умер, он умер, он умер, все кончено, кончено, кончено… — монотонно бубнила она, — умер, он умер, он…
Она попыталась встать на четвереньки, как погибающее животное. Пытаясь наощупь найти поддержку, она уцепилась за дракатона, стоящего рядом. Но здесь тошнота подступила к горлу, и началась неудержимая рвота, но в желудке было пусто. Казалось, горе разъедало ей грудь и горло. Она опять упала на песок. Подбежал Грехем. Девушка еще раз попыталась встать на ноги. Она опять упала. Она плакала и не могла остановить рвоту. Она дрожала, зубы отбивали дробь. Рыдая, она пыталась вытереть лицо, размазала грязь по лицу.
— Оставьте меня… Дайте умереть… Наконец я могу умереть… Лишь бы к нему… скорее к нему…
Грехем решительным движением уложил ее на живот, вытянул ее руки вперед, а голову повернул набок — девушка изо всех сил сопротивлялась, на помощь целителю пришел Стаси. Айрин защищалась, отбиваясь кулаками и стараясь укусить руки, которые тянулись к ней, чтобы заткнуть ей рот и заставить ее замолчать, и задушить… и… все — ее убивают… Грехем понажимал на виски девушке, она наконец успокоилась, глаза стали стеклянными, она все еще задыхалась. Потом он с силой стал растирать ладонями ей спину и голову, бормоча какие-то заклинания. Постепенно кровь ее стала циркулировать. Спазмы прекратились. Нервы расслабились, зубы перестали стучать, ей стало тепло, а мысли успокоились и понеслись куда-то прочь. Голова кружилась сильнее и сильнее, земля стала мягкой и вязкой, Айрин стала проваливаться внутрь.
Сначала вернулся слух. Он вернулся внезапно, как будто кто-то внутри него включил звук. Секунду тому назад никакие впечатления из внешнего мира не могли проникнуть сквозь кипевшие в его мозгу разрозненные обрывки слов, которые, должно быть, очень давно крутились в голове, а в следующее мгновение он лежал в тихом мраке и каждый звук остро и ясно отдавался у него в ушах.
Мужской голос, он знал, что это очень страшный голос, у него все сжалось внутри, сказал:
— Он все еще без сознания! — Гарри повернулся к целителю. — Он мне нужен в сознании, сейчас! Жалкий ублюдок! — сказал он и ударил дракатона ногой. Он слышал, как треснули ребра, и почувствовал острую боль в боку.
— Мой господин, — раздался голос Леливана, — еще один удар и я ухожу. Вы его убиваете.
Гарри посмотрел на потерявшего совесть целителя, в его серых глазах танцевал свет факела. Голос Гарри был полон тепла и усталости.
— О, не бойся, ОН обязательно останется в живых. А вот ТЫ может уже доживаешь свои последние минуты. Знай, он должен выжить. И ты приложишь для этого все свои силы, дружок. А если нет… — Гарри помолчал, — я отдам тебя Саблоту.
Леливан вздрогнул, молча склонился перед милардом.
— Может быть, это научит его слушаться меня, его Господина! — Гарри ударил тело еще раз.
Его серый мир потемнел. Он почти потерял сознание.
— Верни его или следующий удар твой.
Резким щелчком он был выдернут из мягкого забвения.
Дракатон открыл глаза.
Половина его лица распухла, была неподвижна и болела. Эссейл поднял было правую руку, чтобы ощупать лицо, но она поднялась только чуть-чуть и опять упала, так как движение это вызвало боль в ребрах. Вздохнул и задохнулся от острой боли, мужчина почувствовал, как скрежещут, царапаясь друг о друга, сломанные кости.
И тут же, словно по сигналу, все боли в его разбитом теле ожили и слились в одну мучительную, дергающую боль. Он закрыл глаза.
«Поскорее бы уже умереть!»
— Поднимите его.
Целитель и Саблот с двух сторон приподняли его под руки, Эссейл крепко сжал узкие губы, чтобы не застонать, прислонили его спиной к стене. Дракатон мелко ловил воздух открытым ртом, пот выступил на его лбу, яркие круги плавали перед глазами. Стал заваливаться на бок, тихонько шурша по стене, Леливан поймал его тело, снова усадил прямо, дал напиться. Правая сторона горела лавой, в сломанной груди что-то сипело, булькало, клокотало.
Саблот со скрежещущим пронзительным звуком придвинул тяжелое кресло, поставил около задыхающегося дракатона. Гарри устроился в кресле. Он со вздохом удовлетворения откинулся на мягкую спинку и вытянул уставшие ноги.
— Знаешь, твои сородичи очень сильно обидели меня. И Саблота тоже. — Помолчал. Саблот потер шрам на своем лице. — Унизили меня. — Продолжил Гарри. — Мне так грустно. Давай отомстим им вместе. За что они так сильно ненавидят тебя? Хотя стоит только посмотреть на твою уродскую физиономию и все поймешь.