Четыре часа. Обряд закончен. Разморозка произведена. Профессор шатается. К мутанту подошел Инатоль:
— Живёт, но еле-еле, — робко, с удивлением прошептал он.
— Некогда рассуждать! Тут — живёт, тут — не живёт, — засипел страшный Мэрлин Булка, осматривая раскинувшееся перед ним тело красными от лопнувших сосудов глазами, — я больше не в седле. Ай, устал… Всё равно помрёт… Ах, ты че… — Снял кожаный фартук через голову, с остервенением бросил на пол, вышел из лаборатории.
— Умер, конечно?.. — Крикнул он издалека.
— Нитевидный пульс, — ответил Инатоль. — Уходит!
— Адреналину ему, — распорядилась Айрин. — Массаж сердца! Ученые столпились вокруг распростертого тела мутанта.
Вернулся профессор, грудью лёг на край стола, двумя пальцами раздвинул правое веко существа, заглянул в явно умирающий глаз и промолвил:
— Вот, чёрт возьми. Не издох. Ну, всё равно издохнет.
Низкий стон со стола не сулил ничего хорошего, напоминая смесь звуков смертельно раненного животного и ободранного горла.
Мутант чуть приоткрыл глаза, повращал ими, снова закрыл; дернулся, опять низко застонал, снова дернулся, «судороги», — подумала Айрин, — «кончается», — внезапно его голова упала набок. Инатоль отшатнулся.
— Сдох?
— Пока нет. Ему чуть-чуть осталось…
Айрин посмотрела на синие губы мужчины и ввалившиеся глаза.
— Отходит…
Тело, лежащее перед ней, вздрогнуло, выгнулось и обмякло, несколько раз медленно и тяжело ударив пятками по столу. Одна нога слегка согнулась в колене, сломанная кость выше колена бело и влажно блеснула в ярком свете лампы, нога медленно выпрямилась, еще раз согнулась и выпрямилась…
“Вот и все…»
— Завтра размораживаем следующих, — распорядился милард Булка, — сегодня все отдыхаем.
Из дневника профессора дерсин-стасисного факультета Мэрлин Булки
(Тонкая тетрадь. Исписана рукой миларда Булки. На первых двух страницах он аккуратен, уборист и чёток, в дальнейшем размашист, взволнован, с большим количеством клякс).
25 февраля 2405 г. Понедельник. История болезни.
Шестой час после обряда апсин-стасиса. Лабораторный образец приблизительно двадцати — тридцати лет от роду. Самец. Два метра пятнадцать см. в длину. Раса — неизвестна, предположительно дракатон низший, мутант. Имя — неизвестно. Волосы темно-синие, уши чуть заострены, частично покрыт чешуёй, кожа скорее всего смуглая, не понятно из-за обилия травм. На правом боку следы многочисленных ожогов, все ребра сломаны. Ноги сломаны. Пищу и воду не принимает. Судороги.
Вес 64 кг (знак восклицат.).
Сердце… лёгкие… желудок…Не работают самостоятельно. Температура…
Диагноз — смерть в течение двух часов.
26 февраля.
В 8.30 часов вечера произведена операция на ногах студенткой Айрин де Ариман де Сансет.
Введено 8 кубиков хлорокапама, прочитаны заклинания ап-дар-кара первой стерени,1 доза камфары, 2 шприца адреналина в сердце. Массаж сердца, искусственное дыхание.
Ночью: грозные повторные падения пульса. Ожидание смертельного исхода. Громадные дозы камфары.
Сердце… лёгкие… желудок…Не работают самостоятельно. Айрин де Ариман де Сансет удерживает ауру от разрыва.
Температура…
Диагноз — смерть в течение часа.
27 февраля.
Ночью — смерть, массаж сердца. Сломаны ребра опять. Заклинание ап-лак-паеука первой степени. Возврат. Судороги. Искусственное дыхание.
Утром — улучшение. Дыхание учащено вдвое, температура 42. Камфара, Айрин де Ариман де Сансет удерживает ауру от разрыва.
Температура…
Диагноз — смерть в течение несколько часов.
28 февраля.
Вновь ухудшение. Пульс еле прощупывается, похолодание конечностей, зрачки не реагируют. (Очень странные зрачки) Адреналин в сердце, камфара, заклинание ра-рак-пакае второй степени.
Сердце, легкие работают с помощью Айрин де Ариман де Сансет.
Смерть…Возврат…
Диагноз — смерть в течение одного-двух дней.
30 февраля.
Некоторое улучшение. Пульс 180, дыхание 92, температура 41. Камфара, питание клизмами. Боли. Судороги…
Воду, пищу не принимает.
Диагноз — смерть.
1 марта.
Критическое состояние. Пульс 122, дыхание 30, температура 46, 8, зрачки не реагируют. Камфара.