Ну что же, теперь понятно, почему все добровольно идут на смерть — эти твари сильные менталисты. Пока нет свидетельств, что они нападают на сопротивляющуюся жертву, только на одурманенную, если всем дать ментальную защиту…
— А на Эссейла то напали! — Перебил дракатона Нед, — ты помнишь чего-нибудь? Ты сражался с ними?
Эссейл задумчиво покачал головой,
— Нет, они меня сзади по голове чем-то треснули,
— Значит, этот вывод неверный, — сказал Драйт, — хотя я уже говорил, что они влияют ментально.
Николя горько и как-то криво улыбается, лицо его стало серым, он погружен в воспоминания о встречи со своей прекрасной феей.
— Дальше читай!
Эссейл снова вернулся к письму,
— Так, ммм, это уже было, ага, здесь дальше, что парень тот умер, завтра они пойдут к озеру, да и все.
… Не приезжай Вери ни в коем случае! Ты мне поможешь, если будешь целыми днями рыться в бумагах и древних книгах большого императорского архива, пытаясь найти разгадку. Но сознание, что ты далеко от этой странной эпидемии, для меня и для всех нас уже утешение и большая поддержка…
Твой Д.
ПИСЬМО ВОСЬМОЕ
Многоуважаемый Господин Вери!
Спешу сообщить, что пять дней назад боевой центерен покинул дворец. Они направились в ту ужасную долину лилий…
— Что за бред! — Воскликнула Ганна, — что еще за цетраран?
— Центерен — боевая полусотня дракатонов, — пояснил Эссейл, — драконы и их наездники,
— Вау!
— Мы, наверное, больше всего знаем про Дракатию теперь, чем кто-либо во всей Суларии!
— Тут помню, а тут не помню, да, звереныш? — Саркастически заломив бровь, спросил Заррот,
— Дальше Эссейл,
Боюсь, мне придется сообщить Вам плохие, ужасные новости! Ваш додзен был смертельно ранен в этом походе, он находится в критическом состоянии, я боюсь, что он умирает. Уже несколько дней не приходит в себя. Придит не волнуется почему-то и утверждает, что он вот-вот очнется! А я не верю, они меня и Вас обманывают! Они все, абсолютно все запретили мне сообщать Вам чего-либо. Не понимаю только, почему шелан не должен знать о состоянии своего додзена. Я же не прошу Вас приехать сюда. Но я считаю, что Вам надо знать всю правду…
Убитая горем Джинна
Все студенты замерли, слушая письма, написанные, по крайней мере, триста лет назад. Темно-желтая бумага, исписанная мелким почерком тихо шуршит, дракатон сидит на кресле около камина, оранжевые теплые отблики прыгают по его острому, хищному лицу. При изменчивом и неверном тепло-оранжевом свете все предметы в столовой принимают какие-то неясные и сказочные очертания. Листья деревьев за окном образуют хитрый узор; темное кресло выглядит чудовищем; огромный, старинный дуб протягивает свои лапы-листья и точно хочет схватить; вот там в углу, под тенью большой музы, точно раскинулось белое, легкое платье; а здесь от окна, по темному полу, тянется белая полоса, точно вода.
В комнате тепло и очень уютно, слышно только, как потрескивает огонь в двух каминах, да камнату заполняет хрипловато-шипящий голос драконата.
Но вот он остановился, посмотрел на всех своими мерцающими отблеском огня глазами.
— Ну, — проговорил Николя, — следующее читай,
— Все, больше нет,
— Но чем же это все закончилось! — Воскликнула Миранда.
— Не знаю, больше писем в пачке нет.
Кейст сердито передернул плечами.
— Ну так это нам совсем не помогло, все мы и так знали, что эти твари убивают, ну разве что про холодную погоду!
— Теперь вопрос, кто это и как их уничтожить? — продолжал невозмутимо Джеймс. — Объяснение нам надо искать в этих письмах и книге, которую мы с Эссейлом переводили весь день.