…По телу Эссейла пробежала дрожь от этих давних, неожиданно вновь воскресших в памяти переживаний. Голос Джеймса уплывал, перед глазами дракатона проплывали смутные воспоминания. Сквозь бесчисленные лица, мелькающие перед ним, неожиданно проступила
неясная фигура лучшего друга — огромная кровать, белоснежное белье, яркое солнце заливает всю комнату, воздушные занавески колыхаются под тихим теплым ветерком — и неподвижная фигура, светло-желтое лицо с заострившимися чертами, огромные синяки под глазами, огромные раны по всему его телу, перекачка энергии, так необходимая ему, кто-то что-то кричит, какая-то суета вокруг, эти картины приближались к нему, все отчетливее проступали сквозь оживленные его воображением картины и воспоминания. Она на коленях — черные локоны, смуглая кожа простирала руки в немой мольбе, и ему показалось, что он слышит слабый голос, повторяющий его имя с тоской и надеждой, умоляя его о чем-то. Он слышал ее скорбный плач, тихо звучащий в общем хоре раздраженных голосов других навязчивых видений — кто-то с кем-то ругался. Вот фигура рыжего дракатона, он отталкивает кого-то с его пути, принято решение куда-то идти, он обессилен. Вот другая фигура — солдат армии врага. Фигура приближалась к нему, скользя сквозь яркие, живые образы бледной призрачной тенью; и когда она была уже совсем рядом, заслонив собой все остальное, ее черты вдруг начали расплываться, но ее фигура не растворилась в водовороте более поздних воспоминаний — только резкие контуры вдруг стали туманными, а потом он увидел, или скорее, почувствовал, что его голова как-то неестественно наклонена в сторону, а руки вывернуты, и из них течет кровь, а сзади кто-то стоит…
— … они существовали задолго до появления Суларии и всех остальных современных стран здесь жил ужасный народ Криаз-Ниаллэей…
Внимательно слушая Джеймса, Айрин заметила, что ее любимый опять проваливается в свой кошмар — в воспоминания, дракатон трясется, его глаза стеклянно уставились на огонь, она чувствовала нарастающую боль своего Алариена…
— …Как раз там, где сейчас Запретный лес, был главный храм их кровавых богов Новамитов, — продолжал Джеймс, — самой кровожадных богов нашего мира. Тут мы с Эссейлом не поняли — то ли это богиня, то ли бог во главе их пантеона, либо и то и другое одновременно, в зависимости от обстоятельств…
Она-Он самая-самый прекрасная-прекрасный из женщин-мужчин, ее-его черный алтарь должен всегда дымиться свежей кровью: так и только так боги питают свой народ. На нем постоянно, ежеминутно происходили чудовищные оргии. В то время, когда у ног богини-бога, истекая кровью, лежала счастливая жертва и ее убийца на ней и в ней, огромная очередь жертв — мужчин и женщин, прикрытые только собственными волосами да цветами лилий, нетерпеливо ожидали своей очереди. Они тихо двигались, танцуя, принимая различные позы; то свивали, то развивали живую гирлянду голых тел. Тихая, страстная музыка неслась откуда-то из пространства… Она не заглушала сладостных стонов умирающего, он крепче хватал своего палача, чтобы тот проник глубже, а, толпа стонала и торопила их. Одуряющий запах лилий обволакивал все сизыми облаками.
Наконец, страдалец испускает последний вздох, музыка гремит торжественно и победно. Ниаллэлиец, удовлетворенный и насыщенный, уходит, он теперь может существовать до следующей подпитки. Танец толпы переходит в беснование.
Тело или то, что от него осталось, уносят. На алтарь нетерпеливо вбегает новая жертва, с другой стороны выходит другой Ниаллэлиец, ложится на свою жертву…
…Айрин как можно скорее забралась на колени дракатона, тот даже не заметил этого, схватила его за уши…
— Иди ко мне, вернись, я люблю тебя, я жду тебя, я твой якорь в этом мире, держись за меня…
Грудь Эссейла часто и бурно вздымалась, он потерялся, не знал куда идти, он дрожал от слабости и нервного напряжения. Казалось, сам воздух в этом заброшенном дворце пропитан какой-то отравой. Может быть, причиной тому была отвратительная сладкая вонь, стоящая в комнате. Эссейлу хотелось немедленно схватить аларианту, сидящую рядом с ним, повернуться и выскочить за дверь, промчаться по темным коридорам, чтобы как можно скорее оказаться на улице, где свежий ветер и ночная прохлада… Но он потерял свои руки и ноги, он наверное уже опять умер, как когда-то…